Нет времени расслабляться. Иван Иванов о годе своей работы главврачом РБ №2

Год назад главным врачом Республиканской больницы №2 — Центра экстренной медицинской помощи назначили Ивана Иванова. Как не позволять пациентам оставаться в коридорах, какую помощь планирует оказать РБ №2 и чем она борется против коронавируса уже сейчас, рассказал в интервью ЯСИА бывший руководитель Алданской ЦРБ и теперь главврач одной их главных больниц Якутии.

— Иван Сергеевич, у вас за плечами посты главного врача Алданской ЦРБ и главного хирурга республики, а сегодня прошел год с вашего назначения на новую должность руководителя РБ №2. Каковы основные итоги?

— В первую очередь хотелось бы сказать, что в прошлом году была окончена реализация федеральной программы по борьбе с сердечно-сосудистыми заболеваниями, в рамках которой приобрели второй ангиограф для нашей больницы, так как первый аппарат немного устарел, часто ломается и оставался даже несколько месяцев в простое, а ведь он необходим больным с инфарктом миокарда, с ишемическим инсультом, которым нужны вмешательства через кровеносные сосуды.

Но, пожалуй, один из самых больших моментов года, который я выделяю, стало то, что мы увеличили количество коек в отделении общей реанимации. Объясню. У нас всего четыре отделения реанимации, и общее — самое крупное из них, куда поступает большое количество пациентов. Ранее оно базировалось на 18 койках, но как показывает годовая практика, количество пациентов никогда не бывает меньше 24 — нагрузка на это отделение колоссальная.

Было принято решение увеличить коечный фонд до 24, а также провести ремонт в помещении. Больных бывает и больше, мы ведь не можем им отказать, так что сейчас стоит вопрос отделение расширить еще, тем более территориально это позволительно.

— Это было сделано в рамках оптимизации помещений больницы. Удалось осуществить все планы?

— Здание РБ №2 старое, коридорного типа, еще по проекту советского периода, и уже не отвечает современным требованиям медицинских учреждений. Тем более учитывая, что пациентов у нас всегда много, потому что мы неплановая больница — сколько больных поступает, столько и принимаем.

Приведу пример: первое и второе хирургические отделения — это одни из тех, где пациенты зачастую лежали в коридорах, потому что не хватало мест в палатах. Поэтому оттуда мы решили увести врачебные и сестринские — это там, где отдыхают врачи и медсестры, то есть мы выделили для них другие комнаты вне отделений, чтобы организовать дополнительные палаты для больных.

Перевод одного помещения тянет за собой череду изменений в других. За год мы многое успели сделать. Сейчас уже очень редко можно увидеть пациента, лежащего в коридоре. Но, конечно, есть над чем еще нужно работать

Другой пример: в прошлом году травмпункт Якутска передали в ведение РБ№2 — мы провели капитальный ремонт, расширив его площадь, а еще установили лифты на улице и внутри. Думаю, все помнят, какие трудности там были — очереди, крик, рев. Сейчас этого вообще нет. Потому что разделили потоки первичных и повторных пациентов, теперь они обращаются в разные кабинеты, установили электронную очередь. В этом ничего нового, просто сделали так, как должно быть.

— Вы также много акцентировали внимания на необходимости урологической помощи в вашей больнице. Как дело продвигается в этом отношении?

— Мы еще не создали у нас отделение урологии. Пока не можем ничего сделать в связи с эпидемиологической ситуацией. Планово принимают в урологическом отделении в РБ№1, но вот по экстренной помощи есть нюансы. Исторически сложилось, что урологические больные, как правило, ездят в Жатай в Якутскую больницу Дальневосточного окружного медцентра. Зачастую пациент просто «подвисает» в треугольнике между РБ№1, РБ№2 и Жатайской больницей. Поэтому очень важно, чтобы в РБ №2, которая отвечает за экстренную помощь, все-таки было свое отделение. Минздрав нас уже поддерживает в этом вопросе.

Пока думаем над тем, где его разместить. Было принято решение, что мы выведем из здания лабораторную службу, чтобы высвободить место для отделения урологии. А лабораторию можно вывезти в соседнее здание, которое мы уже нашли и разработали, как будем его ремонтировать и обустраивать. Мы уже знаем, что нам нужно, касаемо оборудования и штата, но пока упираемся в коронавирус.

— Что еще планируете сделать в ближайшее время?

— Нам предстоит много работы. Мы хотим обустроить отделение реабилитации на 18 коек. Мы его уже организовали, закупили оборудование, но единственное — работа встала в связи с коронавирусом. Мы собираемся переводить туда пациентов после операций по эндопротезированию. Не секрет, что у нас набирается большая очередь на эту процедуру. И решений здесь всего два: первое — увеличить количество коек, что тянет за собой увеличение и штата врачей и количества операционных, но это невозможно. Второе — увеличить оборот койки, то есть всех пациентов, поступающих на протезирование, на пятые сутки после операции, если нет осложнений, можно спокойно перевести в отделение реабилитации. По этому направлению мы и идем.

— А 18 коек хватает?

— На данном этапе мы понимаем, что их все равно не хватает. В очереди стоит более 1500 человек, а операций мы делаем до 400 в год. А чтобы операций было больше, нужно увеличивать пропускную способность отделений. Что мы и делаем.

— Будут ли в будущем принимать на реабилитацию больных с другими диагнозами?

— Мы выбрали ортопедию, потому что это наиболее острый момент. В основном, мы устанавливаем протезы тазобедренного и коленного суставов. Конечно, хочется охватить всю больницу. Больные, поступающие с инфарктами и инсультами получают реабилитацию у нас по требованиям стационара, а дальше их направляют восстанавливаться в другие учреждения. Здесь отработано уже. Но остается другая категория — хирургические, травматологические больные. В стенах РБ№2 для них сложно организовать процедуры. Всего в здании у нас 495 коек, хотя фактически должны располагаться около 300, но город растет и пациентов становится больше. На территории больницы увеличить количество именно реабилитационных коек уже не получится. Нужно еще помнить, что наша больница оказывает экстренную помощь, реабилитацию пациентов — это не наш профиль.

— Как вообще обстоят дела с эндопротезированием?

— Из-за коронавируса приостановлены все плановые операции. Как больница, мы находимся в зоне риска и не хотим подвергать ему тех, кто собирался делать операцию. Как видите, коронавирус внес коррективы в жизнь каждого в мире, но нам приходится с этим мириться.

Если бы не это, мы уже открыли бы реабилитационное отделение и нарастили объем прооперированных больных.

— Вообще, очереди — довольно больной вопрос для всех, кто хоть раз был в больнице или записывался к узкому специалисту. Есть ли у вас с этим проблемы?

— РБ№2 — это центр экстренной медицинской помощи. Мы оказываем стационарную помощь, консультационную работу проводят амбулаторные учреждения. Мы тоже предоставляем консультации наших специалистов, когда это необходимо, но это не основной наш профиль.

— Уже несколько лет ходят слухи, что вызовы скорой помощи имеют ограничения, якобы пять вызовов допустимы, а затем начинает капать «счетчик». Это правда?

— Сразу оговорюсь, что скорая помощь — не наша прерогатива. Я знаюоб этом, как и все люди, на уровне слухов. Но в Якутске ни одного такого случая не встречал, чтобы требовали какие-то деньги. Скорая помощь остается скорой помощью, которая должна приехать в любом случае, без «счетчика». Так что, это все только разговоры, и реально такого просто нет.

— Вы долгое время работали в Алданской ЦРБ.  Расскажите, чем отличается работа в районной больнице от республиканской? Какие новые навыки или знания вам понадобились?

— Принципы работы одинаковые. Есть определенные нюансы. Взять любую районную больницу — у них фронт работы всегда шире. Если в республиканской больнице мы предлагаем только специализированную экстренную помощь в условиях стационара, то в районной больнице нужно отвечать за взрослую и детскую поликлиники, стоматологию, станцию скорой медпомощи, диспансеры: наркологический, кожно-венерологический, противотуберкулезный. Тем не менее, в РБ ты отвечаешь за здоровье не одного района, а всей республики.

Мы принимаем самых тяжелых больных их районов, которых нет возможности вылечить на местах. На нас ответственность за здоровье республики

— Чем вам пригодился опыт работы в районе?

— Это был незаменимый опыт. Мы успели провести там большую работу в части функционирования учреждения: от маршрутизации пациентов и оснащения кадрами до той же оптимизации помещений. Об Алданской больнице я могу говорить много!

Еще добавлю. Раньше я был главным хирургом республики, и тогда занимался только организацией здравоохранения, а на главного врача больницы падает ко всему прочему хозяйственная часть — надо быть где-то сантехником, где-то электриком, где-то строителем.

— Как сегодня обстоит взаимодействие с районными больницами? В чем заключается — обмен опытом, кадрами, телемедицина?

— РБ№2 является учреждением первого уровня, у нас базируется межрайонный травматологический центр, то есть все пациенты, получившие травму, консультируются только с нами, и региональный сосудистый центр, то есть все сосудистые отделения также выходят на нас в обязательном порядке, если поступил кто-то с инфарктом или инсультом. В каждом подразделении есть руководители, которые занимаются именно связью с районами. Это первый момент.

Второй момент — у нас есть телемедицинский центр, где проходят все плановые и экстренные консультации с районами. За 2019 год было проведено 4268 консультаций, 75% из которых — это экстренные вызовы. В 2018 году число всех вызовов равнялось 3600, а в 2017 — 2289.

В тяжелых случаях больных перевозят к нам. При этом надо понимать, что таблетка баралгина одинаково действует и в Якутске, и в Анабарском районе. Так что, везти больного из района в столицу для элементарной процедуры никто не станет. Перевод пациента осуществляется тогда, когда в районе ему невозможно оказать помощь, потому что там не может быть специального оборудования или специалиста более узкого профиля.

— А сколько больных поступает по санрейсам?

— Это около 500 пациентов. Большинство с сердечно-сосудистыми проблемами — 127 больных направляются в сосудистый центр.

— Что сегодня РБ№2 делает для борьбы с коронавирусом?

— Мы приостановили плановый прием пациентов на операции, то есть операции пока не будут проводиться для тех, кто может подождать, ничего со здоровьем не произойдет, если операцию сделать позже. Однако полномочия экстренного центра с нас никто не снимал. Мы как оказывали экстренную помощь, так и продолжаем ее оказывать.

Но в части настороженности, да, изменения есть. У любого, кто заходит в здание больницы, независимо, работники это или пациенты, измеряют температуру и проверяют признаки заболевания. Если повышенную температуру зафиксируют у сотрудника, его отправляют домой на самоизоляцию и лечение. У пациента рассматривают признаки пневмонии, если они будут обнаружены, его направят в наш обсерватор, возьмут анализы на вирус — если результаты не подтвердятся, его переведут в общую палату.

— Расскажите подробнее про обсерватор.

— Мы его организовали на базе отделения челюстно-лицевой хирургии. У пациентов с коронавирусом или подозрением на заболевание тоже могут возникать хирургические патологии — от травм никто не застрахован, а у кого-то может случиться банальный панкреатит, например.

Все больные коронавирусом должны лечиться в инфекционной больнице. Но если у кого-то возникнет потребность в хирургическом вмешательстве при возникновении других патологий — то принимает их РБ№2

Чтобы инфекция на распространилась по всему зданию, проведен ряд мероприятий: во-первых, для таких больных работает отдельный лифт, во-вторых, для врачей и медперсонала установлен санпропускник, в-третьих, выделены две отдельные операционные палаты и там же реанимационные койки.

— Сколько больных вы можете принять там одновременно?

— Оперировать можем одновременно двух пациентов. В реанимации можем при необходимости разместить восьмерых. Сейчас у нас больных нет, в выделенных операционных никто ничего не делает, чтобы держать ее наготове, ведь вызов может случиться когда угодно. У нас созданы бригады по 15 человек, которые в любой момент в течение 30-60 минут готовы приступить к работе с такими пациентами.

— И последний вопрос. Как вы оцените прошедший год своей работы в Республиканской больнице №2? Исполнили ли вы все, что планировали?

— Реализовать все за год невозможно. Никогда не будет момента, когда можно расслабиться и сказать: «Я выполнил свою работу и теперь можно отдыхать». А сейчас мы ждем, когда наладится эпидемиологическая ситуация, чтобы продолжить исполнение планов по реабилитации, урологии, восстановить плановые операции. Идеи, как улучшить нашу больницу и систему в целом, всегда будут, эта работа никогда не прекратится.