Вешние воды: Что влияет на паводки в Якутии

По территории Якутии протекает около пятисот рек, из них десять – крупные.  Неудивительно, что весенние паводки остаются для региона одной из главных сезонных проблем – ежегодный ущерб от них составляет сотни миллионов рублей. О том, что влияет на поведение рек в последние годы и наблюдаются ли какие-либо изменения в характере паводков, мы поговорили с гидрологом, кандидатом географических наук Никитой Тананаевым.

---

Высокие или экстремальные?

В республике ежегодно ряд населенных пунктов попадают в зону затопления. Если обратиться к статистике за последние 10 лет, то видно, что наиболее сильные паводки пришлись на 2007 год (53 населенных пункта, более 14 тысяч пострадавших), 2010 (43 населенных пункта, более 10 тысяч пострадавших), 2013 (66 населенных пунктов, более 6 тысяч пострадавших) и 2018 год (63 населенных пункта, более 5 тысяч пострадавших). Самыми «спокойными» выдались 2009, 2014 и 2016 – тогда в зоне подтопления оказались 3, 9 и 5 населенных пунктов соответственно.

Тем не менее, говорить о том, что масштабные половодья становятся негативным трендом – преувеличение, считает Никита Тананаев. Во многом частоту и масштабность паводка определяет гидрология конкретного речного бассейна. По словам ученого, в Якутии даже крупные паводки последних лет не являются экстремально высокими и укладываются в границы нормы. Катастрофические наводнения, подобные тому, что случилось на Дальнем Востоке в 2013 году, случаются крайне редко и, теоретически, вероятность их повторения невелика, она составляет раз в несколько сотен и тысяч лет.

«Как правило экстремальное событие вызывается неблагоприятным совпадением нескольких факторов. Вероятность, что оно произойдет составляет раз в тысячу лет, при этом оно может происходить несколько лет подряд, а потом 10 тысяч лет все будет спокойно. Поэтому обычно такие события исследуют только с точки зрения статистики. Наводнения, подобного тому, что было в 2013 году, на Дальнем Востоке не было никогда и не будет еще долго. Именно потому, что это экстремальное событие, которое намного превосходит существующие вероятности», — поясняет ученый.

Предсказать вероятность такого события очень сложно, говорит он, именно потому, что это событие выходит за рамки принятых норм. На территории Якутска высокие паводки, частично затапливавшие городские улицы, были зафиксированы всего около двадцати раз с середины позапрошлого века, но сложно сказать, были ли они экстремальными.

Что влияет на паводок?

Почему же возникает мнение, что в последнее время паводки стали и чаще, и масштабнее? Во многом, проблему паводка порождает территориальное развитие – так как в первую очередь его масштабность оценивается по тому, насколько серьезный хозяйственный урон был нанесён. Учитывая активное социально-экономическое развитие прибрежных населенных пунктов, логично, что ущерб от паводка растет с каждым годом.

«Многие связывают увеличение ущерба от наводнений с их масштабностью и потеплением климата. Но это фикция. Конечно, изменения климата есть, но гораздо важнее, что увеличилась плотность населения прибрежных населенных пунктов и их размеры. Идет социальное развитие, и тот же самый паводок сегодня вредит большему количеству объектов, жизни людей, больше, чем 50 лет назад. Это подтверждают научные исследования, например, такие исследования проводились в Англии», — говорит Тананаев.

По словам ученого, сегодня говорить о том, что есть неблагоприятный тренд, можно по бассейну Индигирки и междуречью Индигирки Колымы, куда входят, в частности Алазея и Березовка. Об этом свидетельствуют данные, полученные со спутника GRACE, исследующего гравитационное поле Земли. Помимо прочего, они позволяют сделать выводы и об изменениях количества воды в бассейнах рек, в том числе на территории Якутии.

«Данные спутника показывают, что в бассейнах Индигирки и Алазеи количество воды направленно увеличивается последние 15 лет. Причин много: выпадение большого количества осадков, увеличение площади термокарстовых озер, интенсивное сезонное протаивание вечной мерзлоты. Но суть в том, что подобный тренд говорит о том, что паводки на этих реках будут регулярно высокими, а значит необходимо принимать кардинальные решения для защиты населенных пунктов», — говорит он.

Ученые О. Парфенова и Д. Ноговицын в своих исследованиях приводят данные по Алазее за последние 20 лет. Так, наивысшие уровни воды были зафиксированы в 1997, 2000, 2002, 2007, 2008 и 2017 годах, при этом уровень воды намного превышал опасные отметки. Самым разрушительным стал паводок 2007 года, когда затопленными оказались три населенных пункта, расположенные на берегах реки – поселки Аргахтах, Андрюшкино и Сватай.

Социальная ситуация в бассейне Алазеи сейчас почти целиком связана с угрозой будущих наводнений и дальнейшими изменениями природной среды, говорит Тананаев. Учитывая, что речь идет именно о негативном тренде, можно прогнозировать, что в будущем высокие паводки будут повторяться.  Поэтому нужны инженерные решения, которые позволят раз и навсегда решить вопрос с затоплением.

«Самый очевидный выход – переселение на более высокое место, но, в случае, если возвышенность небольшая, эффект может быть кратковременным – рано или поздно вода дойдет и туда. Выходом может стать поднятие домов на сваи, как это сделали, например, в Канаде. Это позволит раз и навсегда защитить дома от затопления», — считает он.

Для рек центральной Якутии главным фактором высоких паводков являются заторы. Это актуально для Лены, Амги, Алдана.

«Здесь основной фактор – не количество воды, а заторные наводнения, это однозначно. Поэтому для нас большее значение имеет возможность прогнозирования этих явлений. Но проблема в том, что заторы в большей степени – случайный фактор, и прогнозировать их — сложно, — говорит Тананаев. — На сегодня мы можем сказать, что при сочетании определённых условий в определенном месте может возникнуть затор, который затопит определенную территорию на определенное количество дней. И такие прогнозы делаются. Есть места, где вероятность затора составляет 100%. На Лене в районе Якутска – это Кангаласский перекат, излучина в районе Партизана, Хамагатты, устье Алдана, а всего по длине реки – порядка 100 участков. Проблема в том, что мы не знаем, как поведет себя затор в конкретном году, а значит не можем точно утверждать, повлечет ли он за собой наводнение. Например, образовавшись, затор может за короткое время разрушиться под воздействие прибывающей воды, не нанеся никакого ущерба.  Такое бывает очень часто. Может произойти так, что заторы возникнут на всех участках, тогда паводок неизбежен. Но, повторюсь, предсказать, как поведёт себя затор в конкретный год – невозможно».

Еще один фактор, который влияет на паводковую остановку в центральной Якутии – изменение климата. Ранние и дружные весны способствуют тому, что в верховьях снег начинает таять раньше и в реки поступает большое количество воды, которая пытается пройти через еще не ослабленный лед, повышая риски заторов.  Такая картина в последние годы характерна для Амги – за последние 10 лет высокие половодья здесь стали происходить чаще именно по этой причине.

Наименьшее опасение вызывают северные реки: Яна, Анабар, Оленек.  Их водный режим в паводкоопасный период обусловлен двумя факторами: запасами снега в горах и ливневыми осадками. Но с учетом того, что для северных рек характерно позднее половодье, риск высоких весенних паводков здесь невелик. Кроме того, населенные пункты на этих реках расположены высоко над меженным уровнем, и, даже в случае высокого половодья, ущерб для них будет минимальным. Исключение составляют реки Адыча и Туостах, где населённые пункты топит ливневыми паводками, а также Верхоянск – из-за своего низкого расположения.

А вот на Колыме паводки могут обусловить оба фактора – и гидрорежим, и заторы. Хотя, в большей степени, паводки связаны именно с гидрорежимом, который аналогичен режиму других северных рек. Фактор заторов актуален для среднего и нижнего течения реки, где она замедляет скорость.

«Например, мы точно можем утверждать, что весеннее наводнение 2013 года в Среднеколымске было спровоцировано затором, в 2018 году затор под Среднеколымском также стал одной из причин высокого подъема воды», — говорит Тананаев. При этом он уточняет, что негативное влияние Среднеканской ГЭС, о котором много говорят, сильно преувеличено. Напротив, данные свидетельствуют, что ниже Среднеканской ГЭС весенний расход воды снижается.

В целом, работа гидроэлектростанций скорее положительный фактор с точки зрения возможных наводнений, так как они позволяют регулировать уровни воды, говорит ученый. Например, в западной Якутии проблема наводнений снята, во многом благодаря Вилюйской ГЭС. Сегодня гидрорежим реки регулируется этим предприятием. Исключение составляют крупные притоки, находящиеся ниже по течению — Марха, Тюнг. Наводнения там возможны, как на любой реке, но вероятность, что они будут разрушительны, невелика.

Можно ли победить паводок?

Можно ли прогнозировать наводнения и управлять ими? Это, хоть и не в полной мере, но возможно, считает гидролог. Для этого необходимо учитывать все факторы, влияющие на поведение рек и в зависимости от этого выбирать наиболее эффективные меры для каждого участка реки, потенциально подверженного затоплению.

«Если переходить от науки к экономике, то главный вопрос – как сократить ущерб?  Из всех средств, которые тратятся на паводок – бОльшая часть тратится на восстановление и возмещение ущерба. Пусть полностью избежать ущерба невозможно, но можно пересмотреть структуру расходов на противопаводковые мероприятия, и сэкономить на менее эффективных», — говорит он.

На сегодня экономика паводка включает в себя пять составляющих. Это прогноз, превентивные мероприятия, непосредственная подготовка к пропуску паводковых вод, собственно пропуск и ликвидация ущерба и последствий.

«Если посмотреть сегодня на что деньги тратятся, а на что нет, то главное, на что они не тратятся – это прогноз. Хотя, казалось бы, это первое, на что нужно обратить внимание. Но на сегодня нет ни одной методики, при помощи которой можно было бы рассчитать прогноз по паводку», — констатирует ученый.

Конечно, определенные прогнозы делаются, за это отвечает Росгидромет в лице Якутского УГМС. Они дают прогнозы вскрытия рек и высоты подъема воды. При этом, во многом и сроки вскрытия, и количество воды и вероятность заторов определяются тем, что происходит в верховьях Лены, Витима, Олёкмы, которые находятся в Иркутской области. Такая же ситуация по Колыме, которая берет начало в Магаданской области. Часть ответственности по прогнозированию наводнений возлагается также на Главное управление МЧС по РС(Я) и Службу спасения РС(Я).

«Прогноз по Лене очень зависит от данных, которые дает Иркутское и Забайкальское УГМС. Соответственно, как таковых цельных прогнозов нет», — констатирует он.

Наиболее спорными в структуре расходов на паводок, по мнению Тананаева, являются превентивные меры по ослаблению прочности льда, прежде всего, потому, что сложно доказать их эффективность.

«Возьмем распиловку льда, снижает ли она риск возникновения заторов? Никто точно не скажет. Например, в условном 2011 году в районе Намцев пилили лед. Паводок прошел, ущерба нет. Почему?  Потому что пилили, или условия сложились так, что затор быстро разрушился? Другой пример: в 2013 году лед пилили, а затор все равно случился и вызвал затопление села. Эффективны ли эти мероприятия, вам никто не скажет. Лично я считаю, что если мы от них откажемся, то ничего не случится: в 9 случаях из 10 паводок пройдет нормально. Впрочем, споры об эффективности превентивных мероприятий обессмысливаются их небольшой, относительно возможных ущербов, стоимостью», — считает ученый.

Если говорит о профилактике, то гораздо эффективнее не пытаться воздействовать на реку, а защищать населенные пункты, строя дамбы, водоотводные каналы, укрепляя берега. Например, несмотря на большое количество затороопасных участков в районе Якутска, ему сегодня практически не грозят наводнения, благодаря построенной дамбе. Соответственно, если предусмотреть инженерные мероприятия для других населенных пунктов, в перспективе ущерб от наводнений можно будет сократить. Для прибрежных населенных пунктов Намского района актуальная превентивная мера – спрямление крупной излучины реки Лены в районе села Партизан.

«В Америке и Канаде, к примеру, давно отказались от превентивных мероприятий. Там предпочитают иметь дело с мониторингом, а также последствиями и их профилактикой», — рассказывает Тананаев.

Конечно, все решения должны хорошо просчитываться, как с точки зрения экономики, так и сточки зрения гидрологии. Любое сооружение влияет на гидрологический режим, поэтому прежде, чем его строить необходимо иметь четкую картину того, как оно повлияет на поведение реки выше и ниже по течению. Чтобы просчитать экономический эффект необходимы долгосрочные прогнозы, это опять же возвращает к тезису о том, что прогноз — это первое, на что следует обратить внимания при решении проблемы паводка.

Напомним, в 2018 году в Якутии случилось одно из самых масштабных половодий за последние годы. От весеннего паводка в Якутии пострадали 15 районов и Якутск. В зоне затопления оказались 63 населенных пункта, 1,4 тысячи домов, пострадавшими числятся 5,1 тысячи человек. В республике действовал режим чрезвычайной ситуации федерального характера. Сумма ущерба составила около 1,5 миллиарда рублей.