Туйара Гаврильева: Эффективная социальная политика - шанс побороть бедность

От чего зависит уровень бедности, реально ли ее победить и что для этого нужно, ЯСИА рассказала профессор-исследователь кафедры экспертизы, управления и кадастра недвижимости Инженерно-технического института СВФУ, доктор экономических наук Туяра Гаврильева.

— Одним из приоритетных направлений развития республики и страны сегодня объявлено снижение уровня бедности населения. В Якутии проводятся исследования в этой области?

— Сейчас в республике их крайне мало. Кроме нашего гранта, полученного от Российского фонда фундаментальных исследований, есть работы Института труда и социальных отношений и Центра стратегических исследований республики. Проблема бедности плохо исследована в Якутии. То, что сейчас она вошла актуальную региональную и федеральную повестки, очень хорошо.  В конце прошлого года в Якутии началась разработка «Комплексного плана по обеспечению устойчивого роста реальных доходов и снижению уровня бедности в Республики Саха (Якутия)до 2024 года». Это  можно назвать прорывом в осознании важности этой проблемы для региона. 

— Что вообще такое бедность? По каким критериям она оценивается?

— Бедность в России измеряется по прожиточному минимуму, иначе говоря, по уровню доходов, необходимых для обеспечения нормального воспроизводства рабочей силы и жизнедеятельности. Прожиточный минимум устанавливается для населения в целом, для граждан в трудоспособном возрасте, для детей и пенсионеров. Учитываются местные факторы, такие как уровень цен и структура потребления. Например, в нашем регионе — две зоны: условно арктическая (условно, потому что помимо арктических, она включает в себя ряд неарктических поселений – прим. ред.), где более высокий уровень расходов, и остальная часть республики. В Якутии в потребительскую корзину входят продукты, которые не часто встретишь в других регионах, например, жеребятина и рыба. Кроме того, учитываются коммунальные расходы и налоги, которые мы платим.

— Какая часть населения Якутии сегодня официально считается бедной?

— По данным 2017 года доля населения, живущего ниже прожиточного минимума, составляет 20,3%. В 2018 году эта цифра, возможно, будет меньше, потому что бюджетникам подняли зарплату.

— Если говорить о динамике, она снижается или растет?

— Если мы посмотрим данные за последние 20 лет, то самый высокий уровень бедности в Якутии был в 1999 году – 30,8%. Тогда этот показатель был немного ниже общероссийского. Далее, вплоть до 2003 года, он постепенно снижался и в Якутии, и в России и достиг 20%. Начиная с 2003 и до 2017 года наблюдается так называемое «плато» — уровень бедности колеблется на уровне 17-20%. При этом в Якутии, наоборот, уровень бедности превышает общероссийский в полтора раза. В России в среднем удельный вес бедных находится на уровне 13%. В 2012-2013 годах бедность в регионе немного сокращалась, но это был краткосрочный период. Мы связываем его с выходом из кризиса и началом действия майских указов, когда бюджетникам подняли зарплаты. Но говорить об устойчивом снижении мы пока не можем. 

— С чем это связано?

— Социальная политика в Якутии в последние десять лет концентрировалась в основном на занятости, росте рождаемости, обеспечении жильем, устойчивом развитии села, но программные мероприятия не учитывали дифференциацию социальных групп, соответственно, это не привело к результативному снижению бедности. То, что сейчас на эту проблему обратили пристальное внимание, очень хорошо. Это шанс выстроить тоньше настроенную на перспективу, учитывающую региональные особенности и, соответственно, более эффективную социальную политику.

— Достаточно ли повышать зарплату, чтобы уменьшить количество бедных? Ведь продукты, бензин и различные услуги также дорожают.

— Конечно, на динамику уровня бедности влияют разные тенденции, не только зарплата. В первую очередь это соотношение доходов и расходов граждан. Но в Якутии довольно высокая доля занятых в бюджетном секторе. Поэтому, думаю, что рост заработной платы бюджетников в 2018 году, а также доведение минимальной заработной платы до прожиточного минимума скажутся на количестве бедных, их будет меньше. Кроме этого есть и другие факторы.

— Какие?

—  Например, высокая стоимость жизни. Дальневосточные регионы России отличаются значительной транспортной удаленностью, высокой стоимостью энергоресурсов и электроэнергии. Как следствие, возрастает и стоимость жизни населения. Заработная плата и другие доходы населения, напротив, сопоставимы с доходами жителей центральных областей России. Еще одним фактором является слабая взаимосвязь бедности с занятостью. Рост рабочих мест слабо отражается на динамике численности населения с доходами ниже прожиточного минимума. Это объясняется тем, что, во-первых, в Якутии высок удельный вес занятых в бюджетном секторе, во-вторых, заработная плата работников бюджетной сферы была низкой вплоть до 2018 года. Если говорить о малом и среднем бизнесе, то  значительная часть бедных объективно не имеет ни навыков, ни времени для ведения предпринимательской деятельности

Еще один немаловажный фактор — рождаемость. Как я говорила выше, в 2017 году статистика показала, что у нас доля населения с доходами ниже прожиточного минимума составляет 20,3%. Выше бедность была только в Еврейской автономной области, Забайкальском крае, Тыве, Алтае, Ингушетии, Чечне, Калмыкии, Карачаево-Черкесии и Кабардино-Балкарии, где при относительно низких подушевых доходах, расходы достаточно высоки. Как видите, в основном это регионы, где, как и в Якутии, традиционно высокая рождаемость. Именно рождаемость, которая росла в Якутии, благодаря в том числе материнскому капиталу, сегодня основной фактор давления на работающее население.

Самой бедной категорией населения сегодня являются именно семьи с детьми, а не пенсионеры, как многие думают

— Парадокс какой-то получается: поддержим рождаемость — повысим бедность, снизим бедность — рождаемость упадет?

— Да, между бедностью и рождаемостью есть прямая зависимость. Это давно исследованный мировой демографический феномен. Рост уровня жизни определяет демографический переход, когда сокращается размер семьи, родители планируют рождение детей.

— Получается, чтобы победить бедность, мы не должны поддерживать рождаемость?

— Нет, конечно. Мы не говорим о том, что мы не должны поддерживать рождаемость, многодетные семьи и семьи с детьми. Напротив, мы говорим о том, что именно на поддержку работающих жителей, у которых есть дети, необходимо обращать особое внимание. Ведь самой бедной категорией населения сегодня являются именно семьи с детьми, а не пенсионеры, как многие думают. Отмечу, что за последние два года было принято много документов по поддержке семей с детьми, в том числе в Якутии. Нам еще предстоит узнать, как это отразится на динамике их доходов.

— Каким образом их нужно поддерживать?

— Есть мнение, что нужно создавать рабочие места, тем самым давая возможность зарабатывать тем, кто сейчас находится за чертой бедности. Но исследования, показывают, что связь между созданием рабочих мест и уровнем бедности слабая, об этом я уже говорила выше.  Отмечу, также, что согласно исследованиям Саха(Якутия)стата, 46% бедных – это дети. Бедные дети не должны искать работу — они должны учиться. Зачастую и родители не могут пойти работать, потому что у них много детей, которых нужно воспитывать. Соответственно меры поддержки необходимо сосредотачивать в сфере увеличения размера социальных выплат, в первую очередь, на содержание детей. При этом обратить внимание не только на поддержку в первые годы жизни, а пособия, которые выплачиваются после 3-4 лет.  Сейчас они очень маленькие. Например, ежемесячное пособие детям до 16 лет, проживающим в многодетных семьях составляет порядка 1500 рублей в месяц. Это намного ниже ниже прожиточного минимума для ребенка. При этом, его выплата ограничивается размером прожиточного минимума.  Сейчас приняты меры, когда пособия будут получать семьи, доходы которых составляют двукратный прожиточный минимум. Это хороший тренд. Но, на мой взгляд, и размер пособия должен быть повышен. Это позволит сократить уровень бедности. В этом отношении я поддерживаю указ главы Якутии Айсена Николаева, которым предусмотрено повышение выплат многодетным семьям. Полагаю, благодаря ему нуждающихся семей станет меньше, что в конечном итоге положительно скажется на показателе уровня бедности. Еще одна инициатива, которую я полностью приветствую, – решение об увеличении средств на программу по улучшению жилищных условий семей с пятью и более детьми до 250 млн рублей. Именно такие адресные меры сегодня необходимы.

Тот факт, что, несмотря на выплату гораздо большей суммы в виде пособий, уровень бедности в республике не снижается, говорит о том, что большая часть их уходит не по адресу

— А как же остальные категории, подпадающие под выплаты пособий?

—  Анализ, проведенный у нас в стране Всемирным банком, показал, что в России на федеральном уровне действует порядка 700 различных социальных льгот и выплат. Это имущественные льготы, пенсии, соцпособия. Еще порядка 100 документов действуют на уровне каждого субъекта федерации. Это огромная нормативная база, которая усложняет работу органов государственного управления, в чьи полномочия входит социальная политика. Считаю, что нужно значительно сократить количество льгот, упростить систему их распределения, при этом повысив размер выплат. Кроме того, льготы должны быть адресными, направленными на поддержку наиболее незащищенных слоев населения.

— Не могу не спросить про изменение порядка выплаты компенсаций за детские сады, которое вызвало столько споров. На ваш взгляд оно справедливо? Не противоречит ли оно вашему тезису о необходимости поддерживать семьи с детьми?

— Это широко дискутируемая тема. На мой взгляд, решение пересмотреть порядок компенсации в пользу нуждающихся абсолютно правильное. Я как раз говорила о том, что семьи с детьми необходимо поддерживать потому, что сегодня именно они составляют основную долю малоимущих.  Да, раньше компенсацию получали все. В результате оказалось, что пользовались этой льготой люди и вполне состоятельные, которые были готовы отказаться от нее. Напомню, мера оценивается в пять тысяч рублей на одного ребенка ежегодно. Это не так уж и много для людей со средним доходом, но для малоимущих семей, в которых 2-3 ребенка, эта сумма существенна.

Приведу такой факт. В 2017 году в Якутии расходы консолидированного бюджета на социальную политику составили 32,8 млрд рублей, из них 26,2 млрд рублей — это расходы на выплату различных пособий.

При этом на то, чтобы 200 тысячам людей выйти из зоны бедности (те самые 20,3%), нужно всего 12,2 млрд рублей. Это официальная статистика. Понимаете? Тот факт, что, несмотря на выплату гораздо большей суммы в виде пособий, уровень бедности в республике не снижается, говорит о том, что большая часть их уходит не в те карманы, другими словами, распределяется тем группам населения, которые не являются малоимущими. Как результат — бедность сохраняется на прежнем уровне. Чтобы преодолеть это плато, необходимо делать соцподдержку более адресной. Поддерживать нужно тех, кто действительно в этом нуждается, а не всех подряд.

Рано или поздно мы, как и весь мир, придем к модели безусловного базового дохода. Это социальная модель, которая предполагает, что люди могут получать деньги просто так, только по факту проживания на данной территории

— Что для этого нужно сделать?

— Во-первых, упростить устаревшую, во многом избыточную систему предоставления социальных льгот. Во-вторых, переписать бедных. Это важно, потому что не все, кто фактически живет за чертой бедности, официально имеют этот статус. Кроме того, есть те, кто вообще не знает, как получить выплаты. Каждая «оформленная» единица людей, которые ранее не имели доступ к выплатам, это значимый шаг в борьбе с бедностью.

— Какие еще меры, по-вашему мнению, могут помочь бороться с бедностью в регионе?

— Я думаю, что цифровизация социальной сферы, в первую очередь – создание базы данных нуждающихся домохозяйств. Такая база должна аккумулировать данные соцзащиты, министерств образования, здравоохранения, Пенсионного фонда, Росреестра. Это нужно, во-первых, для того, чтобы понимать, сколько у нас настоящих бедных, сколько из них нуждается в экстренных мерах поддержки, какие меры наиболее эффективны и т.д. Во-вторых, чтобы в перспективе упростить процесс получения пособий. Вместо повышения денежного содержания в виде пособий можно предлагать нуждающимся продовольственные карточки на определенные виды продуктов, например, хлеб и молоко и другие товары первой необходимости.

Если говорить о долговременной стратегии, то, думаю, что рано или поздно мы, как и весь мир, придем к модели безусловного базового дохода. Эта социальная модель активно тестируется в разных странах мира. Она предполагает, что люди могут получать деньги просто так, только по факту проживания на данной территории. Эта система очень хорошо работает в бедных странах и регионах. Например, подобные эксперименты проводились в Намибии и Уганде. Там в ряде поселений всем жителям выплачивали небольшое денежное пособие. Результаты показали, что снижается уровень алкоголизма, преступности, люди начинают вести мелкий бизнес, растет социальный оптимизм. У нас приоритетными группами для подобного социального эксперимента могут стать общины КМНС. У них бедность выше из-за более высокой рождаемости и низких доходов, чем в остальных группах. Но прежде, чем говорить об этом, необходимо добиться устойчивого снижения уровня бедности в стране.

— Как вообще население поймет, что уровень бедности снижается? Как это скажется на жизни граждан?

— Когда средний чек в магазине будет расти не из-за роста цен, а потому что люди могут себе больше позволить сейчас, будучи уверенными в росте доходов в будущем, вот тогда мы поймем, что начинаем преодолевать бедность.