Светлана Давыдова: «Убежденность каждого нашего бойца в своей правоте — суть каждого россиянина»

Великий писатель и врач по совместительству Антон Чехов как-то сказал, что профессия врача – это подвиг, она требует самоотверженности, чистоты духа и помыслов. Светлана Давыдова, главный врач Якутской городской больницы № 3 – один из тех медиков, в котором присутствует эта самоотверженность, сила духа и верность профессии. Она одной из первых в республике побывала в военных госпиталях, налаживала с ними  взаимодействие и сейчас продолжает помогать участникам СВО и их семьям.

— Светлана Николаевна, вы с детства мечтали стать доктором?

— Нет. Я никогда не мечтала о карьере врача. Сначала хотела стать журналистом, а чуть позже – бухгалтером. Но тут вмешалась судьба. Мы с одноклассницей приехали поступать в Якутск, и обе провалили физику. Что делать? И тут мне предлагают: «А не хочешь ли ты пойти в медицинское училище?» Кто бы знал тогда, что моя дорога в медицину началась не от великой любви и большой мечты, а с банального провала.

— И сразу втянулись?

— Нет. Первые полгода вообще всё было как в тумане, но постепенно всё само собой наладилось. Медучилище в итоге окончила с отличием. И уже целенаправленно решила учиться дальше – на врача. Окончила Иркутский государственный мединститут по специализации «медико-профилактическое дело».

— Где началась ваша трудовая деятельность?

— В Якутском центре санэпиднадзора. По образованию я врач-эпидемиолог. Работала сначала врачом, затем завотделением эпидемиологии. Помню, в 1994 году была вспышка дифтерии. Участковые терапевты ходили по дворам, по квартирам, проводилась массовая иммунизация населения и санация. И ведь в чем парадокс: дифтерия – это ведь знакомая нам инфекция, просто мы немного о ней подзабыли. Было известно, чем и как лечить, существовали вакцина, знания, как обрабатывать очаги заражения. Поэтому сравнивать с коронавирусной инфекцией ее не стоит.

— Когда в 2019 году в Китае началась эпидемия коронавируса вы как врач-эпидемиолог делали какие-то прогнозы?

—  Я стала отслеживать ситуацию, просчитывала, как это может проходить у нас, здесь. Для себя я вывела потолок в 800 вызовов в день. И уже тогда я своим коллегам говорила: «Чтобы обслужить это количество вызовов, нужно 45–50 автомашин». А мне говорили: «Ты совсем с ума сошла?» Но я совсем не ожидала, что это на самом деле случится и эта волна докатится до нас.

— Но реальность оказалась страшнее…

— Я проводила мониторинг по вызовам: в среднем от 8 до 10 тысяч. Самое максимальное количество – 16 тысяч звонков. Тогда все предприятия и организации, включая автопарк правительства и окружной администрации, предоставляли медикам автотранспорт, работали автоволонтеры и таксисты на аутсорсинге, развозившие ковидбригады. В день на линии находилось 70–80 машин. Сложнее всего было в 2020 году: тогда не было четкого понимания того, с какой инфекцией все столкнулись. Но российская наука показала себя на очень высоком уровне: именно наши ученые первыми создали вакцину, а Минздрав России своевременно давал практикующим врачам разработанные профильными институтами  рекомендации.

— Когда 24 февраля прошлого года объявили о начале специальной военной операции, что вы решили для себя?

— Я военнообязанная. Но в тот момент я понимала, что на передовую меня не возьмут в силу возраста. С коллегами  стали думать, чем сможем помочь. И когда наш Минздрав получил задание от главы республики Айсена Николаева отправить бригаду медиков в госпитали Москвы и Питера – никаких вопросов не возникло. Я была руководителем и, кроме меня, в группу вошли  врач-травматолог Республиканской больницы № 2 Анатолий Михайлович Потапов и Александр Александрович Григорьев, клинический психолог из Якутского республиканского психоневрологического диспансера. С этого всё и началось – это был наш первый выезд в Москву, своего рода разведка.

Решение об этой поездке было принято Минздравом Якутии на основе информации от участников СВО, которые недавно вернулись домой, от родственников раненых военнослужащих и волонтеров, которые работают в госпиталях. Нужно было оценить готовность республиканских медучреждений к приему наших ребят и обеспечить необходимые процедуры и протоколы реабилитации, чтобы гражданская медицина справилась со всеми поставленными задачами на самом высоком уровне. Уже тогда было намерение оказывать помощь раненым в госпиталях, которые находятся в городах центральной части страны.

Мы узнали, что все раненые проходят через госпиталь в Ростове-на-Дону, где находилась наша Вера Петровна Душкевич, директор благотворительного фонда по поддержке детей с инвалидностью и детей с ограниченными возможностями здоровья «Харысхал» . Она сообщила нам по телефону, что ростовскому госпиталю нужна помощь: «Приезжайте, своими глазами увидите, что это такое!» И мы отправились в госпиталь в Ростове-на-Дону. В конце ноября нам на замену прибыла вторая бригада из пяти человек во главе с Аленой Михайловной Никитиной: три хирурга и врач-психиатр.

— Перед Новым годом состоялась встреча врачей выездных бригад с главой республики. Айсен Николаев дал прямой наказ: не оставлять практику помощи в госпиталях.

— Никто об этом и не думал. Нашим правительством было подписано соглашение с госпиталем 1702, НМИЦ хирургии им. А. В. Вишневского, НМИЦ нейрохирургии им. академика Н. Н. Бурденко для того, чтобы наши доктора проходили там специальную подготовку. Ведь военная и гражданская медицина – это два разных направления.

— Следующая командировка вашей бригады состоялась уже в конце января этого года, тогда уже шли активные боевые действия на фронтах, численность раненых увеличивалась…

— С нами работали профессор нашей кафедры в мединституте,  врач-реаниматолог Александр Филиппович Потапов, и два хирурга. Денис Владимирович Григорьев, молодой доктор, который работал в трех отделениях, – там перевязывал, тут оперировал, здесь лечил. Врач-хирург, судебно-медицинский эксперт Бюро судебно-медицинской экспертизы Анатолий Слепцов работал в одном из самых тяжелых отделений – гнойном. Наш врач-психиатр Елена Владимировна Мордосова оказалась незаменимой – ведь положительные эмоции раненых, понимание, что рядом люди, которым ты не безразличен – это первый шаг к выздоровлению. В то время  нас допустили к работе в приемном отделении военного госпиталя – это первое место, куда попадают раненые, самая горячая точка госпиталя. А это уже признание профессионализма наших докторов.

Я горда своей республикой и своей страной.  И девиз «Своих не бросаем!» — это совершенно точные и правильные слова. Я горда за ребят – всех российских бойцов СВО, и уверена: их патриотизм, твердая внутренняя убежденность в своей правоте, правильности своих действий – суть каждого россиянина.