Технопарк «Якутия» стремится в «метавселенную» и на глобальные рынки

Технопарк «Якутия» работает над созданием своей цифровой копии и прокладывает для своих резидентов путь на внешние рынки. В интервью EastRussia руководитель одного из самых успешных Технопарков Дальнего Востока Петр Габышев рассказал для чего уже в ближайшие годы резидентам понадобятся VR-очки, откочуют ли IT-компании в «тёплые края», про проекты, которые «не вышли на орбиту» и про космические амбиции своих резидентов.

— Петр Петрович, каким выдался с Вашей точки зрения 2021 год для технопарка?

Год был интересный и непростой. Много было очень событий в этом году. Сразу приходит на ум наше мероприятие, которое мы проводили в Казани. Мы там были по приглашению – по линии республиканских обменов в честь 100-летия со дня образования Татарской АССР.  Мы организовали там нашу выставку, проводили семинары, делились опытом. В июне вот ждем делегацию из Татарстана с ответным визитом на 100-летие нашей Якутской АССР.

Год был знаковый, юбилейный – нам исполнилось 10 лет. К тому же наши резиденты поставили рекорд по выручке – она выросла в два раза по сравнению с 2020-м годом и составила 2 млрд рублей. Удалось привлечь 70 млн рублей инвестиций. Как оказалось, в пандемийное время открыло для наших инновационных компаний окно возможности и наши резиденты этим окном воспользовались.

— В чем же этот год был тогда «непростым»?

— В первую очередь это конечно смешанный формат работы – то онлайн, то офлайн, то все вместе. Так или иначе, пандемия создает напряжение, с которым сталкиваются все. Кроме того, закрытыми до сих пор остаются многие границы, отменяются мероприятия – все это, конечно, сказывается.

— Вы уже упомянули про десятилетие Технопарка, и если оглянуться, то что было, что стало?

—  Если уж совсем наглядно, то десять лет назад не было вообще ничего! И выручки никакой у резидентов наших не было. Ноль. А сейчас, повторюсь – два миллиарда! В Технопарке сейчас 170 резидентов и у них заняты порядка тысячи человек. Пять лет назад было 50 компаний с выручкой около 300 миллионов рублей. Примерно на четвертый год нашего существования появился и филиал в Нерюнгри. Это наш угольный кластер и оттуда был запрос на инновации. Город ведь второй по численности населения в республике, и была цель разнообразить бизнес, внести свежую струю, поднять экономику, которая не была бы завязана на уголь.

—  Какая ситуация, какое мероприятие или быть может резидент стали самым ярким пятном за минувшие десять лет?

— Если говорить про резидентов, то это, конечно компания Fntastic. Она выросла в нашем подразделении  — в IT-парке буквально за два года. Они к нам пришли вдесятером, сейчас у них уже порядка ста сотрудников, они постоянно растут. Они делают компьютерные игры – и вышедшая в прошлом году Propnight сразу же попала топ Steam (онлайн-сервис цифрового распространения компьютерных игр — прим. ред.). Сейчас они разрабатывают другую игру – и она там же в Steam’e  в топе самых ожидаемых игр года.

— Вот такой, немного «мозголомный» вопрос — на недавнем форуме «Региональная инновационная экосистема: эволюция» ядром обсуждений стал «поиск новых решений актуальных вопросов создания и развития региональной инновационной экосистемы» — цитирую, как у вас на сайте написано. Если на более понятный язык перевести — о решении каких именно актуальных вопросов идет речь? В чем проблематика?

— Проблематику обнажила пандемия. Люди переходят в онлайн, этот переход ускорился многократно, появляются онлайновые метавселенные, и мы считаем, что технопарк тоже должен больше переходить в онлайн. Мы сейчас будем разрабатывать для этого виртуальные сервисы , и переход в цифру станет для нас основной задачей на ближайшие десять лет. Я даже скажу, что к тому времени имеющиеся сегодня площади Технопарка не будут так востребованы, как сегодня. Мы будем делать виртуальный Технопарк.

— Зачем он нужен? Вот, предположим, я – стартапер. У меня есть друзья-единомышленники, зачем мне Технопарк, тем более виртуальный? Я с ними в Zoom’e, в Discord’e все смогу сделать-обсудить…

— Смотрите, какое дело. У нас, как я уже говорил, 170 резидентов в Технопарке. Из них физически в нем находятся где-то 70, остальные работают удаленно. У нас же есть компании с Сахалина, из Хабаровска, Владивостока, Москвы, Иваново, Тамбова, словом, со всей России. И, по сути, все они наши виртуальные резиденты. Зачем им нужен Технопарк? Потому что мы знаем, где инвестор, где взять деньги, как выйти на международный рынок. Мы их консультируем, они звонят нам – и это взаимодействие в дальнейшем, думаю, усилится. Это сейчас крайне востребовано.

—  Хорошо, но есть вот ваш портал, там есть контактные телефоны ваших профильных сотрудников, я итак им могу позвонить. Зачем именно виртуальный Технопарк?

— Но когда мы все вместе находимся в одном месте онлайн, не надо никуда звонить! Это будет выглядеть как метавселенная, в которой мы с вами взаимодействуем, как будто мы рядом. У нас уже есть такая платформа в разработке – Serenity, мы уже обкатывали ее на форуме – у нас была выставка, по которой можно было ходить с помощью VR-очков и общаться в онлайн режиме. И наша цель – создать такой Технопарк. Думаю, через лет пять-семь VR-очки станут легкодоступны, перестанут быть экзотикой и они будут у каждого.

Еще один глобальный тренд – глобальный вопрос, требующий решения – организация выхода на глобальный международный рынок. Мы научились выращивать стартапы от идеи до проекта, но пока еще не очень умеем выводить их на глобальный рынок. Это одна из основных целей ближайшего десятилетия – прокачать эту компетенцию, чтобы на поток поставить выход наших резидентов на зарубежные рынки. Мы уже делаем это, но пока не идеально, пока скорее это единичные попытки.

— Расскажите про последнюю такую попытку.

— Например, компания «Sciberia». Они у нас «выстрелили» в прошлом году со своей  интеллектуальной системой анализа медицинских изображений, в частности КТ легких. Их разработка была признана лучшим медицинским решением на Международном конгрессе «Информационные технологии в медицине» в Москве. Их заметили, потом ребята приняли участие в акселераторах наших зарубежных партнеров и сейчас они уже  выходят на рынок Тайваня, Хорватии, Канады.

И возвращаясь к тем самым «новым решениям актуальных вопросов создания и развития региональной инновационной экосистемы», хочу отметить, что еще одним из них мы определили для себя создание специального фонда для инвестиций на стадии seed. У нас уже есть фонд для стадии pre-seed – для маленьких инвестиций, но нет своего фонда в Якутии для стадии seed, чтобы можно было в проект вложить 10-15 миллионов рублей. И вот такой фонд мы будем создавать. Поясню: стадия pre-seed – это стадия идеи. На этом этапе проект требует небольших вложений – два-три миллиона, чтобы показать, что проект вообще рабочий. А вот на стадии seed речь идет уже о том, чтобы этот проект масштабировать, и там уже деньги нужны более серьезные.

— Кого бы вы отметили из резидентов-новичков, тех, что пришли недавно совсем? Или кого-то из тех, чья идея не могла был появиться нигде больше, кроме Якутии?

—  Например, «Бетукладин» – биологически-активная добавка, которая укрепляет иммунитет и помогает организму бороться с различными заболеваниями, в том числе с COVID-19, выводит из организма токсины. В рамках этого проекта уже открывается завод в Подмосковье, где этот БАД будут производить.

Также стоит отметить, нашего резидента Михаила Неустроева, руководителя НТЦ «Хоту Бакт», который делает пробиотики, и они уже востребованы за рубежом.

Удивила нас еще в этом году компания «Теплый край» — ребята попали в удачную конъюнктурную ситуацию, связанную с ростом цены на металл. Компания производит окна, двери, каркасы из ПВХ и панели из металла и благодаря и спросу, и выросшей цене их выручка возросла в три раза по сравнению с прошлогодними показателями. Окна при этом производят у нас в Технопарке, а производство панелей находится в ТОР «Индустриальный парк «Кангалассы». Это не новички, но те, кто в 2021 году себя ярко проявил.

Хочется вот что отметить, к нам стали приходить молодые люди, которые говорят: «Мы давно следим за Технопарком, мы придумали идею и хотим воплотить её у вас». Эти слова лучшая похвала для нас. Уже выросло целое поколение, для которых Технопарк – это не пустой звук, они видели, как мы развиваемся, что у нас происходит, какие проекты запустились. Например, есть у нас ребята – они школьниками в 2016 году участвовали в конкурсе MPIT – «Моя профессия IT», получили высшее образование и пришли к нам с идеей производства спутников – ни больше, ни меньше! Им по 20 примерно лет, кому-то может 21. Они уже собрали прототип спутника и сейчас ведут переговоры, ищут возможности по его запуску. Они пока, естественно, не зарабатывают на своем проекте, мы им предоставили льготные условия по размещению, помогаем консультациями, контактами в тех сферах, отраслях и организациях, которые нужны для дальнейшего развития их проекта. Кроме того, мы помогаем им «упаковать» проект для получения грантов, для инвесторов, чтобы привлечь финансирование.

 — Каков общий процент успешных реализаций проектов от общего числа? Анализируете ли вы те проекты, которые по каким-то проектам не запустились, не пошли?

— Мы за все наши проекты берёмся, как говорится «с руками и ногами» и всегда стремимся довести их до победного финала. Мы подсчитали – у нас выживаемость проектов составляет 90%.  Скажем из 40 резидентов, которые вставали у нас на ноги, а затем «выпустились» успешную работу продолжают 30.

— А есть такие, которые «заглохли»?

— Есть, но это единичные случаи. Я уже рассказывал про наш филиал в Нерюнгри, про угольный кластер. Мы туда пытались привести инновации из Кузбасса – по переработке резины. Это был проект в сотрудничестве с одним из угледобывающих предприятий. У них существовала проблема с большими объемами отходов резины — в карьерах работают гигантские БелАЗы на гигантских же колёсах. Резина быстро изнашивается и это такой своеобразный расходный материал. Проект предусматривал переработку резины в крошку, которая потом шла покрытие для стадионов, беговых дорожек. Какое-то время проект работал – около года, но потом закрылся, потому что изначально речь была о том, что отходы переработчик получает бесплатно, но потом за них стали требовать деньги. Произошло непонимание между партнерами по проекту.

Еще один проект не получил должного развития из-за тяжелого заболевания его инициатора. Это проект по созданию сорбентов, поглощающих нефтепродукты при минусовых температурах. То есть такой сорбент, который эффективен при разливе, скажем нефти или бензина, в наших условиях при -50°С. В мире таких веществ нет, а у нашего резидента получилось вывести штаммы бактерий, которые справлялись. Был большой интерес у нефтедобытчиков, у организаций, занимающихся транспортировкой нефти и нефтепродуктов, но, повторюсь, у создателя возникли серьезные проблемы со здоровьем, все патенты оформлены на него и пока история затормозилась, но не исключено, что в будущем у проекта случится «перезагрузка».

Ещё один интересны момент – к нам приходят не только молодёжь, которая хочет реализоваться и начать зарабатывать. К нам приходят энтузиасты, которые говорят: «Нам не важен заработок, нам важно, чтобы наша идея помогала людям!». Их мало, но они есть.

— Нет ли у вас опасений насчет того, что ваши IT-резиденты могут откочевать в «теплые края»? Ведь они создают продукты, которые не привязаны так уж сильно географически к Якутии, к Дальнему Востоку? Тем более, если вы создадите ваш «виртуальный Технопарк»?

—  Конечно, опасения у нас такие есть, но практика показывает, что наш менталитет и наш патриотизм перевешивают. Даже если кто-то уедет – большинство останется. Это те, кто не на словах любит Якутию и хочет ее развивать.

Не надо далеко ходить за примерами – Арсен Томский и его InDriver (международный сервис пассажирских перевозок, работающий по децентрализованной модели. Все условия поездки определяются в результате договорённости между водителями и пассажирами. Работает в 39 странах мира – прим.ред.), братья Ушницкие со своей Mytona (разработчик игр и один из лидеров в мобильном геймдевелопменте – прим. ред.). Арсен Томский переехал в Калифорнию, перевез штаб-квартиру в Нью-Йорк, для того, чтобы расти на мировом рынке. НО основной офис он оставил в Якутии. И если у них всего где-то 1700 человек сотрудников – то треть работает здесь в Якутске. То есть локализация местная остается — центр разработки, основная работа делается здесь. Мы считаем, что это хорошо для всех, пусть так и будет в дальнейшем.

— Какие планы на 2022-ой год? Какие ожидания с ним связываете?

— Планов, как всегда много. Хотим первым делом свой сайт обновить, сделать его быстрее, наполнить новым содержанием, оптимизировать его мобильную версию. Хотим сделать для наших резидентов CRM (программное решение для автоматизации интернет-торговли и взаимотношений с клиентами – прим. ред.). В этом году у нас много мероприятий, связанных с юбилеем – 100-летием со дня образования Якутской АССР. В конце мая мы участвуем в «Startup Village 2022» — международной технологической конференции, которую проводит Сколково. У нас там будет отдельная сессия, своя экспозиция, будет шатёр Якутии стоять, установим сэргэ (ритуальный столб – прим.ред.) в Сколково, подпишем новые соглашений – программа обещает быть как всегда очень насыщенной.  В конце июня во время Ысыа́ха (якутского праздника лета – прим.ред.) будет проходить выставка «Sakha innovation» — мы там покажем все наши достижения.

Еще мы хотим бросить силы на биоцентр. Это у нас будет красной линией проходить в течении всего года. Одна из основных точек приложения – это создание и внедрение новых лекарств, биологически активных добавок – про «Хоту Бакт» и препарат «Бетукладин» я уже говорил, есть еще перспективная и актуальная не только для Якутии разработка – крем от обморожений, есть БАД из рыбокостной муки, помогающий при заживлении переломов костей, есть проект по регенерации кожи, заживлению ран – надо какую-то общую платформу этим проектам создать.

Что касается роста выручки и увеличения количества резидентов, то мы не ждем каких-то рекордов. Это нормально – в минувшем году всё активно росло, особенно на фоне «зажатого» 2020-го года, и 2022-й, как мы рассчитываем, будет годом спокойным, годом планомерной работы.

Мы, конечно, очень ждём, что откроются границы. У нас много проектов с прицелом на Китай и страны Юго-Восточной Азии, и как только появится возможность, мы хотим продолжить нашу «экспансию», выход на эти рынки.