Профессиональных исследователей остались единицы: Ульяна Винокурова о социологии в Якутии

Сегодня в России отмечают День социолога. Насколько эта профессия востребована в Якутии, кому нужны соцопросы и как социология спасет мир, рассказала ЯСИА доктор социологических наук Ульяна Винокурова.

— Ульяна Алексеевна, скажите, кто такой социолог сегодня? Какие задачи он выполняет?

— Социлог — это зеркало общества, если говорить образно. Человек смотрит на другого человека, как в зеркало, чтобы понять себя. Социолог и есть это зеркало, которое отражает общество, чтобы оно смогло себя познать.

Не каждый человек может быть социологом, даже имея диплом соответствующей специальности. К этой профессии существуют определенные требования, и главное здесь — иметь свои ценности и понимать, ради кого ты работаешь — ради власти, общества или себя самого.

— Каким должен быть хороший специалист в этой области?

— Есть кодекс, принятый социологическим сообществом, в котором на первом месте стоят нравственные требования. Они похожи на клятву врачей: «Не навреди», но в отличие от других смежных профессий, например, от философии, для социологов важно не только познать и объяснить общество, но и выработать рекомендации, как его улучшить. Социология — это не наука ради науки, она стремится приумножить добро.

Если социолог не стремится изменить общество к лучшему в результате своих исследований, то он не социолог.

Главный инструмент социолога — он сам. Он должен находится в гуще событий и общественных изменений, при этом сохраняя определенную внутреннюю дистанцированность. Социолог увлеченный, но не вовлеченный.

— Дистанцирование — это непреложное правило?

— Я лично не ставлю это своей задачей. Я живу в обществе и выражаю голос этого общества, поэтому не стремлюсь абстрагироваться. Все зависит от того, какие цели ты преследуешь. Я служу обществу, а не науке, поэтому позволяю себе не следовать правилу дистанцирования. Несколько лет работала депутатом и участвовала в создании тех законов, по которым мы сегодня все еще живем, мне важно оставаться в народе и чувствовать его.

— Когда вы решили стать социологом?

— Это автоматом получилось. Я поехала учиться в Ленинградский университет на факультете психологии. Мы стали первым выпуском психологов. Тогда я выбрала направление социальной психологии, а это уже по сути была социология. Окончив учебу, я приехала в Якутию, меня назначили инженером-социологом комбината «Джугджурзолото».

— Насколько востребована эта специальность сегодня по сравнению с 70-ми годами, когда только начиналась ваша карьера?

— Сейчас нет профессии как таковой — нигде не прописано такой штатной единицы, как «социолог». А раньше это называлось обеспечение социологическими службами. Эти службы доносили до руководства состояние отношений между сотрудниками и предложения по улучшению трудоспособности, являясь основным каналом обратной связи между начальниками и подчиненными. Когда мы работали в лаборатории социологических исследований в Якутске, проводили много опросов городского и сельского населения, среди молодежи и более возрастной категории.

Иногда за неделю общения с жителями одной деревни успеваешь узнать о них все: от мелких секретов до полной биографии. Я даже чувствовала себя немного святым отцом, которому исповедуются.

Сегодня вместо служб на предприятиях есть отделы по управлению персоналом. Но это не то же самое, их задачи шире, менеджеры отвечают за трудоустройство и некоторые юридические аспекты, сразу решая вопросы в то время, как мы могли только давать рекомендации.

— Какое место социология занимает в Якутии?

— У нас в республике социология не развита как наука. Ее больше используют для маркетинга и политического влияния. Сегодня социологов часто используют как манипулятивное средство особенно перед выборами. Результатами исследований можно как сформировать общественное мнение, так и «задавить» его, с их помощью можно сконструировать новое состояние социальных отношений.

Однако ее значение начинает увеличиваться не только во всем мире, но и в республике. Например, на недавней конференции один социолог из Архангельска проводил свои исследования на Таймыре, где проживают представители коренных малочисленных народов Севера, занимающиеся оленеводством. Он пришел к выводу, что олени «портят» тундру, затаптывая ее, и предложил значительно сократить поголовье. И тогда возникает вопрос: «А чем будут заниматься оленеводы?”» Допустим, олени действительно вредят природе Таймыра, но чем будет население зарабатывать на жизнь, чем питаться, на чем передвигаться? Этими вопросами ученый не задавался, потому что перед ним стояла другая задача, возможно, ему дали задание предоставить такие данные, чтобы «выгнать» коренные народы с земель острова, допустим, для дальнейшего их освоения промышленными компаниями. Здесь в «игру» должны вступить местные социологи, которые знакомы с территориальными особенностями Якутии.

Социологи должны учитывать весь спектр факторов, включая население, пространство и время. Территориальная привязанность социологии обязательна. Что подойдет для Архангельска, совершенно не подойдет для Арктики.

— Кто сегодня проводит основные социологические исследования в регионе?

— Информационный центр при главе республики. Но их специалисты проводят мониторинги преимущественно политического самочувствия, а не общественного. Результаты их исследований закрытые и доступны только ограниченному кругу персон, имеющих власть и принимающих решения. Другие исследования проводятся отраслевыми компаниями и организациями, преследующими конкретные цели — какой цвет нравится молодежи, какую пищу предпочитают якутяне, какие газеты читают в сельских местностях и так далее.

— Есть ли у поколения сегодняшних студентов социологии предпочтения, куда идти дальше работать? Многие ли остаются в науке?

— Профессиональных исследователей остались единицы, идет большое сокращение кадров. Поэтому многие заняли нишу преподавания в вузах, где можно совмещать подготовку кадров и проведение научных исследований.