Николай Петров: Дирижер - трудная профессия

Быть дирижером – большая ответственность, нужно не только «держать» коллектив, но и воплощать идеи, задумки композитора. Это сложная задача не каждому по плечу, считает главный дирижер и художественный руководитель оркестра национальных инструментов Национального театра танца РС(Я) им. С.А. Зверева – Кыыл Уола Николай Петров. В интервью ЯСИА он рассказал, как стать баянистом без баяна, как взял в руки дирижерскую палочку, а также вспомнил о двух самых необычных концертах в своей жизни.

— Как вы стали дирижером?

— Судьба, наверное. Я родился в Борогонцах, в Усть — Алданском районе, но вырос на Севере, в Саскылахе Анабарского улуса. В музыкальную школу начал ходить с пятого класса.  Вернее — кататься.

— Это как?

— Поселок находился внизу, а обе школы – средняя и музыкальная — стояли на горе. Средняя школа на самом верху, музыкальная – чуть ниже. Идти в школу было тяжело: 8 утра, с севера постоянно дует ветер, еле-еле взбирались на эту гору – и мы, и преподаватели.

Зато обратный путь – одно удовольствие. Прямо из школы мы буквально скатывались в музыкальную, после нее катились домой. Санок тогда не было, поэтому катались на ранцах – прикрепляли к ним фанеру, и – вперед!

— Почему вы выбрали баян?

— На самом деле я хотел поступить в класс фортепиано, но там набор закончился. Поэтому пошел в класс баяна. В музыкальной школе тогда из инструментов были фортепиано, один аккордеон был и, кажется, скрипка. Поэтому вместо баяна мы носили с собой кусок фанеры с нарисованным инструментом. Справа — черно-белые клавиши в три ряда, слева 102 кнопки – все по-честному. Приходили на урок, держали фанерку как баян, и по этим нарисованным клавишам играли.

— А как же звук?

— Звука, конечно не было, поэтому приходилось параллельно петь. Зажимаешь клавишу и поешь звук, который ей соответствует.  Но в этом были свои плюсы – отдельно на сольфеджио ходить не нужно было. С этой фанерой мы ходили в школу почти год. Со второго класса я уже взял в руки баян. Сначала было непривычно: инструмент звучит, мех двигается. Он показался мне огромным.

Впоследствии опыт игры на фанере очень мне пригодился —  будучи дирижером ты должен слышать все инструменты оркестра, каждую ноту. Для этого нужен хорошо развитый слух.

— Когда вы сменили баян на дирижерскую палочку?

— Когда я был в третьем классе музыкальной школы, в Саскылах приехала столичная комиссия, которая просматривала детей для учебы в Якутском музыкальном училище. В ее составе были известные тогда музыканты оперная певица, а по совместительству заместитель министра культуры Ндежда Шепелева, преподаватель Якутского музучилища по классу баяна Радомир Борисов, преподаватель по классу скрипки Борис Якобсон и другие. До этого в 1978-79 годах я выиграл региональный конкурс баянистов среди северных улусов, и меня пригласили на республиканский конкурс. Место я там не занял, но получил диплом. После этого конкурса и приехала комиссия. Набрали нескольких ребят, в их числе — меня.

Я попал в класс Валерьяна Емельянова, но не на первый курс, а на нулевой, потому что базы как таковой у меня не было, я же с фанеры начинал, с самых низов (смеется).

После училища в 1985 году по распределению поехал работать в Майинскую детскую музыкальную школу преподавателем. Оттуда уже был призван в армию и отслужил два года, вернулся в Майю и там продолжил преподавание. Параллельно выступал в ансамбле «Кыталык» под руководством Василия Винокурова. Затем поступил в Восточно-Сибирский государственный институт культуры. Мы учились и заканчивали как преподаватели, руководители народных оркестров.

— Расскажите о вашем первом оркестре.

— 1988 году в Улан-Уде при Восточно-Сибирском государственном институте культуры создавалась якутская студия, набрали музыкантов и создали оркестр, который в последствии стал называться «Якутское землячество». Сначала я играл как исполнитель, после — как дирижер. Нас поступило человек 15, закончило – гораздо меньше.

Когда 1993 году был создан первый в республике первый профессиональный якутский оркестр, мне предложили его возглавить.

— Какой концерт стал для вас самым запоминающимся?

— Концерты все запоминающиеся, но я бы выделил два. Первый был в 2004 году в Малом зале имени Глазунова при Санкт-Петербургской консерватории. Наш оркестр выступал с сольным концертом: исполняли «Реквием Ахматовой», но на якутском языке. Автором проекта был Валерий Шадрин, режиссером — Карл Сергучев. А нужно сказать, что в России это произведение до нас исполнял оркестр «Виртуозы Москвы» Владимира Спивакова, чтецом была Алла Демидова. Так что планка была очень высокая. Мы долго готовились, репетировали. Перевод стихов Ахматовой сделала наша поэтесса Сардаана Амгинская, текст читала Зоя Быгананова.

И вот, приезжаем мы с утра на репетицию, а ничего не выходит: звук витает где-то под потолком, оркестр не звучал. Это притом, что зал входит в тройку лучших акустических залов в Европе, в зале дирижировал сам Чайковский, Шаляпин и другие. Я уже начал подумывать о том, чтобы поставить микрофоны или оркестр рассадить по-другому, чтобы найти точку наивысшей акустики.

Перед концертом настроение совсем упало – я ведь дирижёр, а даже своих музыкантов услышать не могу. Но директор зала сказала: «Не волнуйся, Николай Павлович, все будет нормально».

Приехали вечером на выступление, зал полный. Решили: «Ну ладно, сыграем как сыграем». И вот я выхожу к оркестру, звучит первый аккорд… Это было что-то! Слышно было все: каждого музыканта, каждую ноту, даже кашель людей на заднем ряду. Оказалось, что акустика становится идеальной при полном зале зрителей. За все время моей карьеры мы дали более тысячи концертов, но зала с такой акустикой я нигде больше не встречал. Просто идеальный зал.

— А второй концерт?

— А второй концерт был в деревне. Там была другая история: во время выступления ушел свет. Но организаторы быстро нашли свечки, поставили по краям сцены, чтобы было видно ноты.  Зрители тоже где-то нашли кто зажигалки, кто свечи. Представьте себе: вокруг темно, только свет свечей. И музыка.

— Почти как у Гайдна в «Прощальной симфонии» …

— Да. Когда вспоминаю про эти концерты всегда думаю: жаль, что у нас в Якутске нет хорошего зала. Хочется, чтобы был хороший концертный зал для исполнения живой музыки, где зритель мог бы слышать, как звучит каждый инструмент. Сейчас из-за плохой акустики мы ставим усилители, они искажают звук.  В хорошем зале музыка совсем по-другому звучит.

— А кто больше всего запомнился из солистов?

— Мы работаем в основном с нашими певцами, мелодистами. Я дирижировал со всеми нашими известными солистами. С каждым было интересно. Все люди разные, но музыка объединяет. Когда делаешь что-то общее, волей-неволей объединишься.

В проекте «В гармонии с музыкой к вершинам успеха» дирижировал с оркестром народных инструментов Дворца детского творчества. С детьми, с молодежью работать вообще хорошо. Это самые лучшие слушатели. Это непосредственность, детскость, открытость, эмоции. У них есть чему поучиться у нас, нам есть чему поучиться у них.

— А сами музыку вы сочиняете?

— Пробовал.  Я написал музыку к спектаклям: «Айыы айма5а» («Серединный мир» Олонхо Бэрт Хара), «Ороһуоспа киэһэ» («Рождественский вечер»), «Сон шамана».

Также я соавтор балета «Лолита» по Набокову, музыкальной драмы-олонхо «Тунал5аннаах ньуурдаахТуйаарымаКуо» («Светлоликая ТуйаарымаКуо») по Платону Ойунскому, детской музыкальной сказки «Дьукээбил уонна Кустук».

Был музыкальным руководителем нескольких спектаклей Театра Олонхо «СүрсоноҕосаттаахСургуулайбөҕө», «Эрэйдээх-буруйдаах Эр соҕотохЭллэй Боотур», «Дьыырай Бэргэн». Сделал более 300 оркестровок и переложений для оркестра.

 — Над чем вы работаете сейчас?

— У меня творческие планы, проекты на несколько лет вперед расписаны. Сейчас вот начинаю работу над новым спектаклем «Айыы». Премьера состоится в Год театра.

— Помимо музыки у вас есть увлечения?

— Стараюсь держать себя в форме: люблю весной кататься на горных лыжах, зимой заниматься настольным теннисом, летом — плавать. Но сильно спортом не увлекаюсь. Люблю охоту, каждую весну езжу. Очень люблю природу. Летом больше на даче: строительство, ремонт, с машиной дружу — все своими руками.

Обычно думают, если музыкант, то другим ничем не занимается, а у меня не так. И охоту, и рыбалку, и путешествия люблю. Читаю много, люблю историческую литературу, книги о другой культуре, слушаю музыку.

— В чем вы видите свою главную цель?

— Развивать якутскую культуру и искусство, якутскую инструментальную музыку. Это наша миссия, предсказанная первым якутским композитором Марком Жирковым. Моя мечта, чтобы нашему оркестру дали статус государственного. Ведь мы единственные в своём роде. Может, это громко звучит, но у меня есть основания так говорить. Вместе с Театром танца мы побывали более чем в 50-ти странах везде наш оркестр считался лучшим.

Пользуясь случаем хочу поздравить читателей от своего имени и оркестра всех с Наступающим 2019 годом! Желаю крепкого здоровья, счастья, успехов Вам и вашим родным! Любите музыку, сохраняйте свою культуру и искусство!