Михаил Дегтярев: «Спорт может стать прибыльным, но надо работать, не лениться»

Экс-губернатор Хабаровского края Михаил Дегтярев был утвержден на пост министра спорта России 14 мая. На посту руководителя региона ему удалось немало — внутренний валовый продукт региона, по данным Росстата, увеличился на 24%, возросли инвестиции в основной капитал, сократился уровень безработицы. Отметилось управление Дегтярева краем и спортивными успехами — хоккейный клуб «Амур» из банкрота стал финансово успешной командой, прорвавшейся в плей-офф КХЛ, а представители хабаровского клуба «СКА-Нефтяник» по хоккею с мячом завоевали титул чемпионов России — 2023 и Кубок России — 2022.

В интервью ТАСС в преддверии Дня физкультурника Михаил Дегтярев рассказал, чем отметились его первые три месяца работы на новом посту, чем сильна советская система спорта, что можно из нее позаимствовать, а также о том, что думает о будущем международного спортивного движения.

— Себя физкультурником считаете?

— Конечно. Постоянно занимаюсь физической активностью, стараюсь и всем советую. Не обязательно для этого выходить на стадион или куда-то на спортивные объекты. Можно это делать дома утром — отжаться, сделать гимнастику, какие-то упражнения на растяжку, на пресс. Уже этого будет достаточно, чтобы почувствовать себя хорошо. Берите пример с нашего президента.

— А что в вашем понимании настоящий российский физкультурник?

— Человек, который занимается физической культурой, развивает себя. Это, кстати говоря, не только про тело, но и про дух. И спорт, если в более широком смысле посмотреть, это сопоставление физических и иных способностей человека. Именно поэтому и шахматы являются видом спорта, здесь идет борьба интеллектов. И гонки те же — автомобильные, например, или мотогонки, сочетающие и интеллектуальные, и навигационные, и другие способности. Поэтому спортом, вообще говоря, можно признать любое соревнование, лишь бы оно приносило пользу человеку.

— Подозреваю, что график у вас очень напряженный. Где в нем вы умудряетесь находить место спорту?

— Дома. Утром, иногда вечером, так как предпочитаю играть с друзьями в хоккей, баскетбол, волейбол. Также горные лыжи увлекают и меня, и мою семью — детей, супругу. Поэтому каждый всегда найдет себе занятие по душе. Надеюсь, в Москве будет возможность позаниматься любимым фехтованием. В Хабаровском крае фехтование не так сильно было развито, хотя за три с половиной года благодаря тому, что появились люди, желающие тренироваться, тренеры и место во Дворце единоборств в Хабаровске, который был построен по решению президента, там сделали дорожки для фехтования.

Я пока не занимался фехтованием в Москве. Но приглашают все — это развитый вид спорта в столице. Надеюсь, найду время для поединков с друзьями.

— А свой инвентарь, шпагу вы с собой привезли?

— Перевез в Москву. Сначала в Хабаровск, там у меня было немножечко тренировок по фехтованию. Даже, помню, для журналистов мы устраивали бои. Теперь инвентарь в Москве, всё на месте — в Минспорте, в моем рабочем кабинете.

— Не так давно перед ПМЭФ вы проявили интерес к такому виду спорта, как лапта. Пообещали подарить иностранным гостям питерского форума по комплекту.

— Некоторым уже подарил и биту, и наборы. На встрече с министрами стран БРИКС в Казани в основном дарил городки. Очень нравятся они нашим иностранным коллегам. Поэтому будем такие уникальные подарки и дальше дарить нашим друзьям. С Сергеем Фокиным, президентом Федерации лапты, встречались, наметили ряд мероприятий по развитию этого азартного, красивого вида спорта.

— Как вы считаете, довести количество физкультурников в стране до какого-то абсолюта возможно?

— Почему нет? Здесь важны личный пример, инфраструктура, ну и, конечно, желание в людях становиться сильнее, укрепить здоровье, продлить жизнь. Потому что занятие физической активностью напрямую связано со здоровьем нации. Это доказанный нашей наукой факт. Поэтому мы вместе с Минздравом, вместе с Федеральным медико-биологическим агентством, вместе с Минпросвещения будем это продвигать.

Если говорить о Минпросвещения, мы недавно встречались с коллегой — с Сергеем Кравцовым, тоже наметили ряд совместных мероприятий. От создания школьных лиг до крупных соревнований. Всё это должно быть взаимосвязано. И межведомственное взаимодействие здесь будет на высоком уровне, это я гарантирую. Заинтересованность Минпросвещения есть.

— Но для граждан страны, тех же физкультурников, всегда очень мощным стимулом был спорт высших достижений. То, что сейчас происходит с Олимпийскими играми, на мотивацию граждан России, спортсменов, физкультурников может повлиять в отрицательную сторону?

— В любом случае это влияет, потому что отстранение наших спортсменов, вероломные волюнтаристские решения и МОК, и ряда федераций — это удары. По-другому их никак оценить невозможно. Но на массовость, я думаю, сильно это не повлияет, напротив, люди сплачиваются, и их активность будет только расти. Ну а мы будем развивать другие форматы. Об этом я не раз уже говорил: межгосударственные форматы соревнований, двусторонние форматы будут только набирать ход и вес.

Я приведу пример. Игры БРИКС в Казани прошли на высшем уровне, еще раз поздравляю победителей и благодарю наших всех спортсменов, организаторов. Мы предварительно на встрече министров стран ШОС вместе с генсеком этой организации в Алма-Ате проговорили, что Игры ШОС в повестке. Надо выработать всю нормативную межгосударственную базу. И вполне можно в открытом формате перейти к таким играм.

Мы работаем с нашими партнерами из Китайской Народной Республики. У нас в январе пройдут юношеские российско-китайские игры по зимним видам спорта на Сахалине. В 2026 году планируем летние игры, выбираем регион в России. Начали сейчас коммуникацию с нашими партнерами из КНДР. Есть заинтересованность с их стороны, с нашей тоже, по двусторонним форматам. Поэтому, наверное, в этой обстановке межгосударственные открытые соревнования — это будущее.

— Какие регионы могут провести Летние юношеские российско-китайские игры?

— Мы смотрим в сторону западных регионов. Высока доля вероятности, что мы их проведем в самом западном регионе, в Калининградской области. Это надо согласовать с китайской стороной, разумеется, и с региональными властями. Предварительный разговор был у меня с врио губернатора Алексеем Беспрозванных, он как глава области готов их принять. Поэтому, если мы с китайской стороной согласуем, будет оптимально.

Самый западный регион в сердце Европы. Лучшие молодые атлеты из России и Китайской Народной Республики сойдутся в разных дисциплинах. Почему нет?

Также я напомню о фиджитал-движении. Россия подарила миру фиджитал-формат, Игры будущего. Сейчас идет борьба между странами, условно назовем это глобального Юга, за то, кто будет следующим их принимать в 2025, в 2026, в 2027 году. Огромный интерес. Я вообще считаю эту идею, этот формат очень перспективным, потому что он позволяет детей вытащить из гаджетов, из компьютеров, из-за стола.

— Вытащить, но не оторвать полностью.

— Да. Я спокойно отношусь ко всем компьютерным играм, к киберспорту, это интересно, это сопоставление умственных способностей, ничего в этом плохого нет. Но добавить физическую активность — самое то.

— А сами играете?

— Нет, у меня времени на это нет, дети играют. И с детьми я пробовал играть — это занятно, это интересно, и там действительно нужны навыки. Поэтому я не на стороне тех, кто считает, что это надо запретить, что наши дети какие-то не такие. Время меняется, такие возможности у них появились. Считаю, что киберспорт — очень интересная перспектива, но с добавлением физических соревнований, активности, классических видов спорта это будет еще лучше. Плюс разные субкультуры существуют, их тоже нужно туда инкорпорировать, а также экстремальные виды. Вы видите, какой сейчас у них подъем.

Я был недавно на чемпионате России по велоспорту BMX в Мордовии, в Саранске. Великолепный центр построен, лучший в мире, и с крытым треком, и с открытым. Он был построен по федеральному проекту «Спорт — норма жизни» благодаря решению нашего президента. Любо-дорого посмотреть, насколько это азартно, интересно, захватывающе: очень много зрителей, очень много регионов включились в эту работу. И велоспорт, я считаю, в таком формате получил новое дыхание.

— Возвращаясь к Олимпийским играм: не так много наших соотечественников в нейтральном статусе участвуют там. Следили за их выступлениями?

— Конечно, по профессиональному долгу я обязан следить. И как болельщик всегда болею за наших. Я не раз говорил, что не разделяю шельмование атлетов, которые в нейтральном статусе туда поехали. Они не перестают быть нашими. Карьера атлета высшего уровня мастерства очень скоротечна, и они не виноваты в том, что МОК вот таким образом поступает. Поэтому я болею, конечно, за наших везде и всегда. И всем советую.

— Тем не менее ряд федераций приняли решение, что не поедут туда. Из последних громких отказов — это борьба, дзюдо. Как встретили их решение?

— Как министр спорта, как руководитель — с сожалением. Потому что они не получили возможности побороться за медали, показать мастерство. Как гражданин, патриот России — с пониманием.

— Что думаете про возможное переизбрание президента Томаса Баха в Афинах через год?

— Вопрос, мне кажется, риторический. К сожалению, Томас Бах своими решениями, влиянием на международное олимпийское движение и русофобской позицией, конечно, выпал из круга наших друзей и тех, кому мы можем пожелать успеха. Поэтому, если широкими мазками говорить о будущем олимпийского движения, мое мнение, что пришло время, когда представитель глобального Юга должен поднять флаг олимпийского движения, вернуть олимпийское движение к ценностям, заложенным в Олимпийской хартии, которые мы разделяем.

Русофобская пропитка западных руководителей наносит непоправимый ущерб олимпийскому движению. И мы это видим, кстати, по некоторым показателям снижения интереса. Без наших атлетов и белорусских спортсменов качество соревнований снижается, результаты снижаются, зрительские симпатии и внимание снижаются, кассы уменьшаются. Многие говорят, что на Игры в Париже продано больше билетов. Да, но есть еще и спонсорские контракты, и они по объемам снижаются. Есть ряд спонсоров, которые отказываются от поддержки МОК и ключевых трансляций. Это же факт медицинский. Это всё — результат русофобской позиции.

Если говорить, почему так к нам относятся, то очевидно, что находятся под влиянием западных политиков. Функционеры, в том числе и Томас Бах, наверное. Как говорится, верьте только делам. И это плохо, это наносит ущерб мировому спорту.

— Не кажется ли вам, что сейчас вообще наблюдается какой-то разлад и в семье МОК? Потому что сейчас на сессии МОК должна была быть принята поправка в хартию, чтобы было возможно продлить полномочия Баха, и ее так и не приняли.   

— Да, решения нет. И я понимаю почему. Потому что никому не нравится то, что он делает. Но, повторяю, наносится ущерб мировому спорту. Пока. Может быть, он исправится. И мы вновь, так сказать, увидим его прежнюю позицию, вполне себе адекватную. Но пока что имеем то, что имеем.

Русофобия проникла в самые глубины. Не всего олимпийского движения, а истеблишмента западного. Потому что, если говорить о конфликте, например, нашем, об СВО, сейчас в мире, по разным оценкам, до 20 вооруженных конфликтов находится в высокой стадии, так сказать, горячести. То есть везде идут конфликты, я уж не говорю про израильско-палестинский, но почему-то только Россия и Белоруссия находятся под баном. Это несправедливо. У всех есть здравый смысл, глаза, все понимают, что это не связано со специальной военной операцией. Это связано исключительно с русофобской позицией, политической.

Поэтому мы проводим соревнования в открытом формате. Я хочу напомнить, на Играх БРИКС у нас или на «Детях Азии» в Якутске, где я был на открытии, от имени президента всех поприветствовал, — там были и палестинцы, и атлеты из Грузии, на БРИКС были наши друзья из Абхазии. Открытый формат спорта должен объединять, как раз позволять построить мостики международные, контакты, но никак не по политическим или национальным признакам отстранять атлетов. Это противоречит принципам олимпийского движения и вообще нормам международного права.

— Неспокойная история и в WADA происходит. Почетный президент организации Ричард Паунд заявляет о том, что USADA может лишиться своих прав и в итоге лишиться Олимпиады в Лос-Анджелесе.

— Надо сказать, что позиция WADA более последовательна. Если они забанили нашу лабораторию и агентство, в причинах указав якобы имеющееся влияние государства на этот процесс, и мы это оспариваем, готовимся к арбитражу в CAS, то с американцами вообще все очевидно. Государство вмешалось в процесс наказания иностранных атлетов.

То есть в национальном законодательстве, в своей правовой системе Федеральное бюро расследований начало преследование китайских атлетов. Все просто очевидно, таким буйным цветом расцвело. Поэтому по нормам WADA, конечно, должно американское агентство тоже забанить. ФБР вмешалась напрямую, заведя уголовные дела, открыв расследование против китайских атлетов. Тут не надо никаких «актов Родченкова», счет на табло. Вот и посмотрим. Логика подсказывает, что американское агентство должно быть забанено, а Олимпиада из США должна быть перенесена в другую страну. Мы со своей стороны все культурные претензии WADA поддерживаем. Я говорю о борьбе с допингом и с его употреблением с самых младых ногтей. Мы приняли образовательные программы для юных атлетов, продвигаем их во всех наших образовательных учреждениях, в училищах олимпийского резерва, во всех спортивных школах. У нас везде ведется работа по доведению до атлетов и их тренеров тезиса о недопустимости употребления допинга. В этом вопросов нет, это интересы государства. Они совпадают с претензиями, которые WADA в свое время в наш адрес высказала. Эта работа велась слабо, сегодня она на уровне, до которого многим государствам только расти и расти. Поэтому в культурном смысле у нас проблем нет.

Те, кто были уличены, тренеры, которые способствовали употреблению допинга, — все под баном у нас внутри нашими уже актами. Мы их никогда не допустим ни к каким тренировочным процессам, ни к каким сборам. Но остальная вся эта история с претензиями, конечно, высосана из пальца и служит, скажем так, одной цели — недобросовестной конкуренции и русофобии, дискриминации по национальному признаку с коллективной ответственностью. И это безобразие. Мы с этим будем бороться и оспаривать, конечно. Во всех возможных инстанциях.

— Вернемся в наш российский спорт. Со всеми этими банами, со всеми запретами, с нашим невыступлением на международных соревнованиях, с невыездом за границу как-то повышается внимание и к российским национальным видам, и к неолимпийским видам спорта. Как вы смотрите на эту историю и какие еще виды спорта, кроме лапты и городков, могут получить качественное развитие?

— У нас страна большая, и в регионах действительно есть очень интересные, зрелищные массовые виды спорта, восемь из них признаны. Это и мас-рестлинг, и якутские прыжки в длину, и корэш, и хапсагай, и многие другие. Мас-рестлинг, наверное, самый массовый. Я был сейчас в Якутске, посмотрел центр по развитию национальных видов спорта. Очень впечатляет. В том направлении мы будем работать, оказывать поддержку этим видам спорта, их развитию. Может быть, что-то новое откроется, получит дыхание. Поэтому национальные виды спорта — это наше достояние нематериальное. Будем развивать, поддерживать всеми возможными способами.

— Появляются новые и обычные виды. Вот сейчас завирусились ролики с хоббихорсерами, это ребята на палочке с лошадкой. Как бы вы к таким вещам относились?

— Я в своем телеграм-канале «Пулемет Дегтярева» недавно дал небольшой комментарий, могу повторить. Это явление спортом не признавалось и не планируется. Но как явление, которое имеет своих последователей, интересантов, ради бога, пусть развивается. Кому-то весело.

— Уже хорошо.

— Да, но спортом это не было и не будет.

— Уже три месяца, как вы вступили на пост министра спорта. С какими сложностями пришлось за это время столкнуться? Что успели за это время? Чем вообще эти первые недели и месяцы вам запомнятся?

— Система управления, конечно, требует настройки. Я три месяца этим, собственно, и занимаюсь. Назначены два новых заместителя. Это статс-секретарь Александр Александрович Никитин, первый вице-губернатор был в Хабаровском крае, глава моей администрации, высшего уровня компетенции государственный управленец. Он у нас отвечает за все правовые вопросы, законодательство, международную деятельность, высшие учебные заведения, науку, всю конгрессно-выставочную деятельность, все хозяйственные вопросы, развитие кампуса на Казакова, 18. Это большая территория, 10 га, усадьба Разумовских. Еще один заместитель назначен — тоже вице-губернатор Хабаровского края Мгер Миранович Гандилян, финансист, отвечает теперь за все имущество, государственно-частное партнерство, все вопросы, связанные с бюджетом, с финансами, с контролем. Тоже высшего уровня управленец — МГУ [закончил] с отличием.

Одес Хасаевич Байсултанов, уже бывший заместитель министра спорта. По моему представлению председателем правительства повышен до первого заместителя. Он свой блок сохранил — госрегулирование, массовый спорт, ГТО, наши новые регионы. Спорт от Донецка и Луганской Народной Республики до Херсонской и Запорожской областей в его ведении.

Алексей Алексеевич Морозов сохранил свой пост как замминистра. Он отвечает за спорт высших достижений, резерв и за «цифру». Недавно Владимир Владимирович Путин поручил нам эту работу укрепить. Мы над его поручениями работали вместе с администрацией президента. Теперь мы в эту сторону будем двигаться. Цифровизация спорта необходима сегодня в первую очередь для атлетов и их родителей, но и для нас, как государственного органа управления, дабы иметь полную картину, что происходит в стране, и снизить, кстати говоря, разные коррупциогенные факторы.

— Обывателю очень трудно понять, что такое цифровизация спорта. Если объяснять это простым языком, почему это хорошо, для чего это нужно?

— Объясняю. Мы в первую очередь для клиента, клиентоцентричности, если этот термин применять. Мы видим это таким образом: чтобы каждый спортсмен, каждый физкультурник имел свою карточку, через Госуслуги получал возможность заявиться на соревнования, увидеть, как он двигается к присвоению следующего разряда. Не за него кто-то в федерации решил, «достоин — недостоин», и подал документы в органы госрегулирования о присвоении, а в автоматическом режиме — количество побед, результат, место на тех или иных соревнованиях. То есть цифровой профиль спортсмена.

Он будет полностью увязан со всем единым календарным планом соревнований. Там же видно будет тренера с самых младых ногтей. Вырастили мы чемпиона, будет понятно, кто его тренировал. Тренеру не надо переживать, он будет получать возможность и на денежное поощрение, и на государственные награды. И этот след будет храниться в цифре с самого начала спортивной карьеры.

Для нас как для органов, осуществляющих госрегулирование, будут также доступны карточки спортивных организаций и спортивных сооружений. Мы будем понимать, сколько занимается людей в той или иной организации, какие они соревнования проводят в соответствии с единым календарным планом, кто ответственные лица, чья это подведомственность. Организации разные у нас — муниципального, регионального, федерального и государственно-общественного характера. Я имею в виду общества физкультурно-спортивные, и клубы, и спортсооружения.

Мы ведем реестр спортсооружений, я вижу в том, как он сегодня ведется, серьезные коррупциогенные факторы. Мы будем это все в цифру переводить. «Соответствует, не соответствует» — будет решать машина, и, соответственно, контакт с чиновником уйдет в прошлое. Поэтому все эти задачи будут решены в ближайшие год-два.

Мы, к сожалению, констатировали, когда моя команда пришла в Минспорт, что клиентоцентричная идеология «ГИС-спорт» нашей государственной информационной системы была отодвинута далеко — за 2027–2028 год. Создание карточки атлета у нас было где-то в 2027–2028 году. Тогда зачем она нужна? У меня вопрос.

Мы сейчас влево все графики двигаем, 2024–2025 год себе ставим. Президент дал целый ряд поручений, над которыми мы работали с администрацией президента и непосредственно с помощником главы государства, секретарем Госсовета РФ Алексеем Дюминым. Поэтому я назвал своего заместителя Морозова, это его «монастырь», вот этим Алексей будет заниматься в том числе.

— Чтобы закрыть международную тему, еще один вопрос. У нас очень недурные результаты в плане международного сотрудничества на уровне ШОС, БРИКС, стран бывшего СНГ. Какую роль вы отводите министерству и себе в частности в этой работе? Она вообще возможна?

— Почему нет? Мы отвечаем за спорт и его развитие как ведомство. Я хочу поднять историю для наших зрителей и читателей, как было устроено в Советском Союзе. И советский опыт мы зря как-то отмели в сторону. До 1991 года был Комитет по физической культуре и спорту СССР, с 1986 года Госкомитет. Он изначально занимался развитием физической культуры и спорта и фактически развитием олимпийского движения. Там разные были механизмы. Глава Госкомспорта или был президентом Олимпийского комитета, или его первый заместитель был в какой-то период президентом Олимпийского комитета.

И эта же система сегодня в Китайской Народной Республике. Я в хороших дружеских отношениях с министром спорта Гао Чжэданом, он же глава Олимпийского комитета страны. И это принимается мировым спортивным сообществом и МОК, никаких вопросов, это суверенное право страны.

Я напомню поправки в Конституцию, которые приняты в 2020 году, — о примате национального права над международными актами. Поэтому повторение как мантры, что Олимпийский комитет — это должно быть что-то независимое, — эти времена прошли. И курс в сторону объединения усилий Министерства спорта, Олимпийского комитета России, олимпийского движения однозначно задан, и мы с него не сойдем. Поэтому я бы предпочел посмотреть на советский опыт управления спортом.

Потом финансы. Советский спорт не получал ни одного рубля из государственного бюджета Советского Союза. Это факт. Советский спорт финансировался за счет «Спортлото». В каких долях? 25% от всех доходов от «Спортлото» шли в бюджет Советского Союза. Госкомспорт еще и зарабатывал деньги вместе со «Спортлото». Четверть шла на цели и задачи Госкомспорта. Четверть шла в регионы на развитие инфраструктуры. То есть все, что построено Госкомспортом за десятилетия, — это деньги от «Спортлото». И всего лишь четверть. Ну плюс, конечно, местные бюджеты, ну и четверть распределялась еще на разные цели.

Плюс в системе Госкомспорта было 26 государственных предприятий, которые производили все — от кроссовок, лыж до разных сложных изделий высокотехнологичных. Поэтому почему мы на этот опыт не можем посмотреть?

Посмотрим, и даже что-то, я думаю, вернем и реализуем из этого опыта. Я думаю, вы заметили, что и президент поручил нам создание фонда, подведомственного Минспорту, как раз таки куда будут направляться средства от игорной деятельности, — доли и все прочее мы определим в ближайшее время в правительстве. Но такое поручение есть, и над ним мы работали вместе с администрацией президента. Это такой плавный поворот в сторону советского опыта.

— В плане доходов от лотереи мы, в принципе, да, уже некоторое время движемся в этом направлении.

— Лотерея сегодня приносит существенные средства, они направляются сразу в федеральный бюджет. На спорт идет до 4 млрд. Деньги небольшие. Нужно ли больше и можно ли больше, вопрос дискуссионный. Мы его в правительстве обязательно обсудим. От букмекерской деятельности сегодня деньги идут напрямую в федерации. И это вызывает ряд вопросов, как их тратят некоторые федерации.

И у нас есть данные, как и у государства, что не все направляют туда, куда надо, — на развитие детско-юношеского спорта. А мы с этим обязательно разберемся вместе с правоохранителями.

— Что грозит федерациям, которые так и не научились тратить букмекерские деньги туда, куда надо?

— Владимир Владимирович в своем поручении очень четко и недвусмысленно зафиксировал, куда будут направляться средства от спортивных событий, в создании которых не задействованы наши, отечественные федерации, лиги, клубы и т. д. Если в двух словах, все спортивные соревнования за пределами России, которые проходят и к которым мы не имеем как страна отношения, на них же люди ставят? Вот от этих доходов все деньги в кубышку, и потом мы их будем распределять уже на развитие детско-юношеского спорта и на развитие инфраструктуры и разные другие цели в соответствии со стратегией по развитию физкультуры и спорта в России, которая утверждена. А внутренние все ставки, если в долях — это примерно где-то процентов 15 от вала ставок, будут по-прежнему направляться в федерации. Логика очень простая. Если ты как глава федерации или лиги можешь сделать это зрелищным, что люди захотят поставить на матч, условно, ЦСКА — «Локомотив» в футболе, пожалуйста, делай для этого все. Тогда больше будут ставить и получать больше денег.

Но от ставок, условно, на матч Лиги чемпионов или какой-нибудь испанской лиги или итальянской, будьте любезны, денежки все в государственный фонд. А потом мы прозрачно определим по методикам. Мы их, конечно, будем все публиковать, обсуждать. Будет у фонда и наблюдательный совет, и контролирующие органы подключим. Но это будет прозрачно.

— По срокам примерно сколько займет?

— Президент нам поставил сроки: до 10 сентября законопроект будет внесен в Государственную Думу.

— Закон-то будет, но ведь эту же историю надо сделать, ее нужно создать.

— Депутаты, я надеюсь, нас поддержат. Я думаю, до Нового года фонд будет точно создан. До 10 сентября внесем в Думу, а так как это уже проект федерального закона, то уже с Думой поработаем. Но так как это поручение президента, я не думаю, что депутаты будут тормозить этот процесс.

— У Владимира Владимировича прозвучал целый ряд важных поручений, одно из них — контроль за использованием спортивных объектов. В чем здесь загвоздка и какова роль в этой истории региона?

— Очень просто. Часть объектов федеральные. Здесь и с загрузкой, и с предоставлением объектов помещений для спортсменов, в первую очередь детско-юношеского спорта, проблем нет. Но все равно львиная доля в регионах на балансе. От стадионов до фоков и универсальных спортивных комплексов. Мы видим, вместе с правоохранительными органами в том числе, что часть из них используется в большей степени в коммерческих целях и в меньшей — для развития детского и юношеского спорта. В эту сторону и направлено это поручение президента — поправить ситуацию, проанализировать. Тем, кто не понимает приоритетов государства, придется немножко взбодриться и повернуть в нужную сторону.

Президент недвусмысленно указал уже только за последние полгода три или четыре раза на коммерциализацию, особенно детско-юношеского спорта. Это недопустимо. Мы как госрегулятор и федеральный орган управления все-таки находимся в тесной коммуникации с регионами. Здесь без регионов не получится. Для этого мы первым тактом собрали всех министров спорта регионов на семинар-совещание в Москве, в нашей «Чкалов-Арене» прошло это мероприятие. Довели эти позиции, в том числе и поручения президента, наше видение, что коммерциализацию нужно убирать из детско-юношеского спорта.

В идеале весь детский и юношеский спорт должен быть, конечно, бесплатным. И по некоторым видам мы серьезно продвинулись. А по некоторым, наоборот, деградировали. Сегодня без родительских денег в некоторых видах можно даже не соваться с талантливыми детьми. Безобразие. Кстати, министров спорта регионов, мне сказали они сами на встрече, не собирали последние семь или восемь лет ни разу. То есть это наши прямые контрагенты, представители власти на местах, которые отвечают за развитие нашего вида деятельности, нашей отрасли, а их министр ни разу не собирал. Я не хочу никого здесь критиковать, просто этого не было вообще как явления. Мы будем собирать, будем вместе вырабатывать пути, как выполнить все поручения главы государства, какие-то проблемные точки разбирать и расшивать.

— Также в числе поручений президента было комплексное восстановление наших новых территорий. Понятно, что очень многие объекты пострадали, но многое уже восстановлено. Что сейчас является самой актуальной задачей в этом направлении?

— Конечно, инфраструктура в первую очередь, создание условий для занятий спортом. Мой первый заместитель Одес Хасаевич Байсултанов — очень опытный руководитель. Я его карьеру подсвечу — председатель правительства Чеченской Республики, заместитель полномочного представителя президента на Северном Кавказе, первый замминистра по развитию Северного Кавказа и теперь первый замминистра спорта. Он хорошо знает, что такое восстанавливать, потому что в Чеченской Республике он этим занимался. И мы по нашим всем программам резервируем средства на новые регионы и восстановление там спортивной инфраструктуры. Поэтому, конечно, это приоритет, конечно, нам надо показывать результат, и он обязательно будет. Мы все это публично расскажем, покажем. В ближайшее время откроем пару спортобъектов. Я когда был губернатором, у меня был, скажем так, сфокусирован курс на восстановление Дебальцева, потому что мы взяли город воинской славы Дебальцево в ДНР как подшефный. Сейчас, конечно, шире цели и задачи. Буду там обязательно и в ближайшее время.

Кстати, Хабаровский край по моему поручению в Дебальцеве восстановил физкультурно-оздоровительный комплекс «Локомотив», построил большую открытую спортивную площадку «Амур», ее недавно открыли. Мы курс на развитие спорта поддерживали и будем дальше поддерживать.

— Вы упомянули «Амур», планируете ли дальше принимать участие в жизни хабаровского хоккейного клуба?

— Нет, конечно. Уходя, уходи. У региона есть новый руководитель, новые менеджеры и в спортивной сфере. Это их зона ответственности. Наблюдать буду, может быть, даже где-то в душе и болеть, все-таки четыре года отдал тому, чтобы «Амур» из банкротства вывести в один из лидеров по финансовой дисциплине, да и спортивным результатам в КХЛ.

Я напомню такие сухие цифры. В 2020 году я возглавил попечительский совет «Амура», у него было долгов 750 млн, клуб был на грани исключения из Континентальной хоккейной лиги. Это медицинский факт. Мне стоило больших усилий заверить руководство КХЛ, что клуб будет жить, мы найдем спонсоров, мы не прекратим поддержку, в том числе и бюджетную, без этого пока никак. И в мае этого года «Амур» передан новому руководству с миллионами, сотнями, я точно цифру не буду называть, на счетах. Ноль долгов, никаких финансовых проблем, хорошая репутация на трансферном рынке — деньги платят вовремя, срок зарплаты день в день, бонусы и т. д. С увеличенной коммерческой составляющей, примерно в четыре раза она выросла за четыре года, я имею в виду кассу доходов от билетной программы, от мерча, от событий. Ну и, конечно, приятно, что выросла аудитория только за последний год в полтора раза. Я имею в виду, на трибунах. Ну, соответственно, и касса оттуда же выросла, и интерес к клубу. Поэтому считаю этот этап завершенным в своей карьере.

Президента клуба Никитина Александра Александровича я забрал в Москву. Председатель правительства его назначил статс-секретарем, замминистра. Генеральный директор Роман Крамарь тоже вернулся в Москву и в ближайшее время в экосистеме Минспорта займет высокую должность.

Это большая система — 38 подведов, из них 14 университетов, академий, 11 училищ олимпийского резерва, 2 научно-исследовательских института, 8 федеральных баз от Сочи до Москвы, Оки, Кисловодска и др. Поэтому место мы ему найдем как менеджеру, конечно. Но «Амуром» будут руководить другие люди, будем наблюдать за результатом. Как и в «СКА-Нефтянике», это клуб по русскому хоккею, который все задачи турнирные выполнил, стал в один год и чемпионом России, и обладателем Кубка и Суперкубка России. Его генеральный директор тоже вернулся в Москву. Антон Егорьков — высококлассный менеджер и тоже найдет высокое место в экосистеме Минспорта в самое ближайшее время.

— Следует ли из ваших слов, что российский спорт может стать не только более успешным, но и прибыльным?

— Может, это примеры. Поэтому, когда мне теперь некоторые рассказывают, что вот так не можем, здесь не можем, тут надо бы помочь, мне есть с чем сравнить. Мой личный опыт — выведение из банкротства хоккейного клуба «Амур» к финансовому успеху, повышение маркетинговых доходов в четыре раза. Просто работать надо, не лениться.

— Но виды спорта разные. Условно, на фигурное катание пойдут, на хоккей пойдут, на футбол.

— Будем поддерживать и хоккей, и лапту, и шахматы, и автоспорт. Всех будем.

— Как лапту сделать прибыльной?

— Это зрелище. Развивать надо, маркетинговые программы принимать, в это немножко вкладывать, с телевидением поработать. Этим надо заниматься. Просить, с рукой протянутой ходить не надо, надо делать спорт зрелищным. По русскому хоккею у меня вопрос по зрелищности — как можно в этом виде спорта в правилах запрещать видеоповторы? Это какой век, XIX? Начало XX, когда телевидения не было? Это же странно, согласитесь. Отсюда и падение зрелищности. Я говорю как практик, потому что я курировал как губернатор «СКА-Нефтяник». Поэтому это вопрос серьезный, и мы не собираемся ничего навязывать. Но если не делать зрелищным свой вид через правила, через маркетинг, через телевидение, через события, то, конечно, будет падать интерес.

— А как вы планируете выстраивать работу с федерациями в этом направлении? Потому что все они очень разные.

— Очень разные. Этому будет посвящен Совет по спорту, возглавляемый президентом Владимиром Владимировичем Путиным, который его проведет на форуме «Россия — спортивная держава» в Уфе в октябре.

У нас тема одна — роль некоммерческих организаций, читай «федераций», в развитии спорта. Вот там и обсудим, сейчас готовится серьезная повестка. Ну а по итогам будет ряд поручений президента.

— Снова про деньги вопрос. Будет ли спорт финансироваться на прежнем уровне?

— В мае этого года в бюджетных проектировках на 2025, 2026 и 2027 годы лимиты Минспорту мы получили пока в сокращенном виде. За эти три месяца мы поработали и с Минфином, получили одобрение от главы государства. На совете по нацпроектам Дмитрий Николаевич Чернышенко выступил с предложением разработать комплексную программу по развитию физкультуры и спорта. В связи с этим процессом видим, что увеличим финансовую долю на нашу отрасль. Плюс поручение президента о создании фонда под ведомством Минспорта, куда будут направляться средства от игорного бизнеса. Все это приведет, конечно, к выправлению ситуации в 2025 году от той, которую нам оставили в наследство, — минус 20 млрд в проекте в сравнении с 2024 годом. Но этого пока будет недостаточно, и эту работу будем продолжать. Я хочу напомнить, что был серьезный разговор на эту тему на уровне главы государства о том, что часть средств от продажи алкоголя и табака должна направляться на развитие спорта и разные другие цели, но они пока как-то ушли в тень. Мы сейчас это поднимем и будем заниматься предметно.

И повторяю, советский опыт. В Советском Союзе Госкомспорт не получал ни одного рубля из бюджета Советского Союза. Ноль. А направлял от «Спортлото» четверть своих доходов в бюджет. На четверть жил, четверть направлял в регионы на строительство. Был такой опыт. Такая модель имеет место быть, и мы ее рассматриваем как одну из возможных в системе управления.

— Но, если приблизиться к образцу Советского Союза, потребуются достаточно серьезные организационные перемены. В частности, сразу всплывает ваша фраза в памяти о достаточно жесткой вертикали в отрасли. Какой вы видите идеальную вертикаль в спортивной отрасли, которая бы позволила эффективно работать?

— Во-первых, регионы, я уже сказал. Наши партнеры. И мы видим, что в единой системе должны работать федеральное Министерство спорта и региональные ведомства. На сегодняшний день такой вертикали не существует, только в названии. Минспорта не участвует ни в подборе кадров, ни в утверждении кандидатур, как, например, в здравоохранении или просвещении. В этих отраслях такая вертикаль есть. Кстати, и в промышленности тоже, и в природном комплексе.

Я как губернатор согласовывал министра образования, министра промышленности, министра здравоохранения, министра природы с федеральным правительством, с отраслевыми министерствами. В спорте этого нет. Это, конечно, неправильно. Это просто на поверхности лежит, и мы это поправим обязательно в ближайшее время.

Сами федерации тоже жалуются. Всероссийская федерация сегодня имеет некоторые сложности во взаимодействии с региональными федерациями по тому или иному виду спорта. По некоторым видам и регионам существует параллельно по несколько общественных объединений в том или ином виде спорта. Одно из них, да, является участником ежегодного съезда, конференции, конгресса или какого-то другого события в том или ином виде. Правильно это или нет? Я считаю, нет.

То есть нам надо вертикаль государственной власти довести до самой земли. И конечно, по каждому виду, по федерациям тоже. Здесь совместная работа нам предстоит с Министерством юстиции, это их полномочия — общественное объединение, их реестр, управление. И конечно, взаимодействие в сфере финансов. Сегодня федерация по виду спорта отвечает за развитие того или иного вида, а спрашивают все с министра в Москве или министра в условном Смоленске, или Хабаровске, или еще в каком-то. Правильно это? Нет.

Средства государственные поступают? Поступают. От игорного бизнеса поступают? Поступают. Вот здесь нам придется найти совместное решение по управлению финансами и ответственности за результат.

В Советском Союзе был институт государственного тренера. Мы в пилотном формате пока планируем введение по ряду видов спорта этого института. Будет два ключа, например, от сборных команд. Один ключ — федерация, там есть институт главного тренера. Пожалуйста, мы на это не претендуем. Второй ключ — государственный тренер, государство, которое финансирует на всякий случай всю эту сборную команду. Правильно это? Правильно. Справедливо? Справедливо. Почему этого не было до сегодняшнего дня? Не знаю. Но это будет.

— Какие будут первые виды спорта, не секрет?

— Мы обязательно обнародуем это. Готовим. Но в идеале это будут все виды спорта, конечно.

— Сколько регионов вы успели посетить за три месяца работы?

— Пока не так много, потому что очень большой вал идет и информации, и встреч в Москве. Я вхожу в курс дела. Шесть-семь регионов точно. Из последних это Мордовия, чемпионат по BMX, Чувашия, Татарстан — там уже два или три раза был, в том числе на Играх БРИКС. Вообще это республика спортивная.

Был в Калужской области с Ильей Авербухом, мы открывали в Балабанове прекрасный ледовый дворец, построенный по государственно-частному партнерству. Хороший пример того, как спорт может быть окупаемым. Но при этом там все занятия для фигуристов, хоккеистов бесплатные. На частном льду. Это работает, понимаете? Но надо профессионально подходить и к бизнес-планированию, и к строительству, и к взаимодействию с государством. Поэтому позитивный кейс по линии ГЧП я с удовольствием посмотрел в Балабанове. Там молодец губернатор Владислав Шапша, он этот проект курировал, и за этим будущее.

Посетил Самарскую область — в 2025 году по решению президента там пройдет форум «Россия — спортивная держава». Конечно, посещу Башкортостан, Уфу, где форум состоится в этом году.

Буду ездить, обязательно. И ориентирую всех чиновников Минспорта — нужно ездить, минимум треть года проводить в командировках, чтобы понимать предмет ведения, хорошо понимать, владеть обстановкой. Это, кстати говоря, коррелируется с губернаторским опытом. Губернатор, если хочет быть в повестке, получать из Москвы поддержку, просто обязан все свое правительство регулярно отправлять и сам ездить в Москву — решать для региона вопросы. Губернаторы, которые говорят «нечего вам там делать, сидите здесь», — они просто плохо знают предмет, двоечники. Говорю как бывший губернатор, не как министр.

— Как раз об этом завершающий вопрос. Скажите, пожалуйста, работа губернатора и работа министра — это чем-то похоже или это совершенно разные вещи?

— Разные, конечно. Губернатор — это шире, за все отвечаешь, от спорта до образования, от лесных пожаров до наводнений. За все. Министр — это все-таки отрасль. Здесь меньше политики, больше таких координационных регулирующих функций. Я благодарен президенту за то, что дал возможность проявить себя в регионе, навести порядок в Хабаровском крае. Регион на подъеме, наследство прекрасное. Я оставил своему преемнику рост доходов за четыре года примерно в 1,6 раза. То есть край зарабатывал 79 млрд в 2020 году. Я сдал край с 136 млрд собственных доходов. Я уж не говорю про крупные инвестпроекты, социальную сферу, новые объекты, дороги, развязки и прочее.

Так что не стыдно. Передаю в надежные руки и благодарен за то, что сегодня президент назначил на высокий государственный пост в правительство, в очень сложную сферу, где требуются серьезные реформы, изменения.