Медвытрезвители: Какие варианты восстановления системы предлагают в республике

К медвытрезвителям, как и к алкоголю, у людей отношение полярное. Первые спецучреждения появились в стране еще в 1931 году и относились к системе МВД. Просуществовали они в тесном взаимодействии с Минздравом вплоть до их закрытия осенью 2011 года.

Сегодня на федеральном уровне к этой теме опять вернулись. Так, в конце прошлого года в первом чтении Госдумой были рассмотрены два законопроекта о вытрезвителях.

Первый наделяет регионы и муниципалитеты правом создавать вытрезвители. Второй – дает полиции право доставлять граждан в состоянии алкогольного опьянения не только в медицинские, но и специальные социальные учреждения.

Девять лет потребовалось на то, чтобы понять – в отсутствие медвытрезвителей пьяные с улиц никуда не денутся. После закрытия спецучреждений, по стране резко возросло количество обморожений, несчастных случаев и вообще пьяной преступности. А вот определять утративших способность ориентироваться и передвигаться нетрезвых граждан стало некуда.

Как остро эта проблема стоит у нас и что с этим делать? На эти вопросы ответили респонденты газеты «Якутия».

Проблема осталась

По словам начальника МУ МВД России «Якутское» Николая Кульбертинова, сегодня в столице республики попросту некуда девать пьяных:

— Раньше, когда работали медвытрезвители, в год в них доставляли от 11 до 12 тысяч человек. В пиковые выходные или праздничные дни — более 80 –100 человек каждые сутки.  

Доставляя пьяных для отрезвления, мы решали сразу несколько проблем — не давали нетрезвому человеку замерзнуть или разбиться, то есть нанести себе вред. А также стать жертвой преступления или совершить его самому.  

Ну, и убирая их с общественного пространства города, давали другим гражданам возможность чувствовать себя на улицах столицы комфортно. 

Однако и после закрытия медвытрезвителей задачу обеспечивать порядок на улицах города с полиции никто не снимал.  

— В данное время городские отделы столицы проводят в год в среднем 6500 освидетельствований на состояние алкогольного опьянения. 

Грубо говоря, значительная часть сотрудников полиции целый день занимается тем, что возит на другой конец города в ЯРПНД пьяных на освидетельствование, а после везет их обратно в городские отделы. 

Хорошо, если нетрезвый гражданин подпадает под административное правонарушение — мелкое хулиганство или появление в общественных местах в состоянии опьянения, в этих случаях мы имеем право задержать до утра, к этому времени человек отрезвеет и пойдет домой.  

Но куда чаще такой человек просто валяется пьяный на улице. Подобрав его, мы уже через три часа обязаны его отпустить, а он пойдёт и дальше продолжит… И таких случаев – тысячи. 

Говорит главный столичный полицейский и про проблемы взаимодействия с органами здравоохранения:

— Это мы на совместных совещаниях с руководителями скорой помощи, приемным покоем РБ-2 и наркологией всегда находим общий язык. 

А на бытовом уровне уже сложнее. Когда к лежащему на улице пьяному человеку подъезжают карета скорой помощи и патрульная машина, то обязательно начинается спор, кто из них его должен забрать.  

Конечно, мы по долгу службы его не можем оставить, но каждый сотрудник понимает, что по острию ножа ходит, ты привезешь к себе в отдел пьяного, а с ним может всякое случиться… Здесь в любом случае нужна и квалифицированная медицинская помощь.  

Алкоголизм как причина смертности

О работе руководства региона в решении вопроса организации на территории Якутии медвытрезвителей, рассказывает заместитель председателя правительства Ольга Балабкина. Причем подчеркивая социальную направленность этой задачи:

— Медвытрезвители, безусловно, нужны. Мы работаем над этой проблемой в рамках снижения смертности и продления продолжительности жизни граждан нашей республики. От чего раньше времени умирают люди? В первой тройке онкология, заболевания сердечно-сосудистой системы, и завершают её — внешние причины.  

На борьбу с первыми двумя составляющими смертности у нас уже вложены внушительные бюджеты на строительство онко- и кардиоцентров, есть ряд других программ.  

Отсутствие медвытрезвителей можно отнести к внешним причинам смертности. Люди в алкогольном опьянении — это комплексная зона высокого риска, которую надо купировать, если требуется, и путём временной изоляции нетрезвых, как это было в своё время. 

По этому поводу было совещание у главы республики. В числе других Айсен Николаев дал поручение отработать и предложить варианты восстановления в республике системы вытрезвителей.  

Мы проанализировали опыт ряда субъектов РФ. Вопрос организации медвытрезвителей везде проходит непросто. К примеру, мы сходимся во мнении, что это ближе к государственным услугам, но нет чёткой ясности, чьи это компетенции — Минздрава или Минтруда и соцразвития. Тут надо понимать и то, что без тесного взаимодействия с МВД выполнять такую услугу будет сложно.  

А, может, стоит прорабатывать возможность привлечения бизнеса в качестве получателей субсидий, которые могли бы организовать частные пансионаты либо частные медвытрезвители? На настоящий момент такой практики в России нет. Но мы рассматривали и этот вариант.  

Из состоявшихся практик — это опыт Татарстана, где организовано специализированное учреждение по линии Минздрава. Для этого в закон об охране здоровья Республики Татарстан была внесена отдельная норма — осуществлять услуги по реабилитации лиц, состоящих в алкогольном и посталкогольном состоянии. 

Другие субъекты, и их большинство, пошли по пути передачи медвытрезвителей на уровни муниципалитетов. Здесь также имеется целый ряд непростых организационных моментов. 

Правительство республики в поисках оптимального варианта. Сейчас для острых случаев опьянения существует пять карантинных коек в наркодиспансере, где оказывается услуга отрезвления.  

Конечно, радует, что в Госдуме РФ идет законодательный процесс, который может снять все наши вопросы. Мы, в свою очередь, разговаривали с депутатом Госдумы от Якутии Галиной Данчиковой, она нашу позицию знает.   

Если Госдума решит этот вопрос на законодательном уровне — это прекрасно. Если дело застопорится, мы продолжим его решение самостоятельно. И, я полагаю, что через полгода нам будет уже что сказать.