Глава Роспотребнадзора Анна Попова: Мы еще не знаем всех последствий вируса

Как и предупреждали эпидемиологи, с приходом осени коронавирус снова начнет свои коварные атаки. По информации Роспотребнадзора, сегодня рост заболеваемости COVID-19 отмечен уже в 60 регионах из 85. Как противостоять вирусу — вакцинироваться, сидеть дома, уезжать с детьми в теплые края? Об этом и других важных аспектах противостояния опасному вирусу журналисты «Российской газеты» на «Деловом завтраке» спросили главу Роспотребнадзора Анну Попову.

— Анна Юрьевна, исходя из текущей статистики и темпов испытания вакцин, что произойдет быстрее? Мы все переболеем или все же значительную часть людей успеют привить?

— Давайте попробуем поразмышлять. У нас в России сегодня меньше одного процента населения переболело. Поэтому говорить о том, что мы быстрее переболеем, чем сделаем прививку, наверное, не правильно. Поэтому ответ, на мой взгляд, совершенно очевидный. Да, это будет вакцинация. Такая же, как против гриппа, такая же, как против кори, полиомиелита, дифтерии, столбняка, коклюша и целого ряда других болезней, которыми мы не болеем ровно потому, что больше 90 процентов населения в стране в детском возрасте были привиты. А затем ревакцинируются в нужные сроки, будучи уже взрослыми.

— Один очень видный ученый, академик, микробиолог, иммунолог, вирусолог говорит, что сейчас всем нам надо смотреть за уровнем кислорода в крови. А для этого нужно пойти в аптеку и купить пульсоксиметр. И тут же ведущий инфекционист одного из округов Москвы опровергает этот совет. Он уверен, что не нужно ничего покупать, надо просто дышать свежим воздухом. Что посоветуете — бежать в аптеку или подольше каждый день гулять?

— Я все-таки не буду комментировать чужие высказывания. Отмечу лишь, что пульсоксиметр — это медицинский прибор, такой же, как градусник. И если мы считаем нужным, то мы меряем себе температуру. Но, как правило, мы меряем температуру, когда для этого есть какие-либо основания. Пульсоксиметр правильно использовать, когда к этому есть какие-то основания. Этот медицинский прибор очень хороший. И мы в свое время потребовали оснастить им все стационары, все реанимации и «скорые помощи». Ведь когда в 2009 году пришел высокопатогенный грипп Н1N1, тогда также оценка уровня кислорода в крови была принципиально важна для оценки состояния пациента. Далеко не каждый из нас способен понять, что у него повышается температура или падает уровень кислорода в крови. Но специалисты могут это оценить. И тогда важно контролировать содержание кислорода в крови. Наиболее частое проявление COVID-19 — пневмония. А пневмония — это поражение определенных участков легких. Поэтому содержание кислорода в крови — важный маркер оценки состояния больного. Поэтому если есть показания, если есть риски, если вы чувствуете себя плохо, то можно воспользоваться прибором для измерения уровня кислорода. Знаю, что сегодня московские власти поставили задачу амбулаторным больным выдавать пульсоксиметры бесплатно. И я очень приветствую такое решение. Это инструмент контроля. Ну а что касается прогулок на воздухе, то здесь все очевидно. Напомню, что уровень кислорода во многом зависит от того, сколько его в окружающем воздухе. Поэтому если есть возможность, то сейчас лучше жить за городом, работать дистанционно и не пользоваться общественным транспортом. А если пользоваться, то только в маске.

— Мы балансируем на грани очередного локдауна, которого никто не хочет. Европа включает опять запретительные меры, одна страна за другой. Как вы относитесь к шведскому опыту — изолировать только пожилых, а остальным дать переболеть?

— У каждой страны, как показывает практика, свой путь в этой ситуации. Оценивать, анализировать, мне кажется, пока рано. Потому что мы все если не в самом начале пути, то до того флажка, где можно подводить итоги, нам еще далеко. Вирус новый, плохо изученный. Мы знаем о нем всего девять месяцев. Но мы очень внимательно следим за всем, что публикуют наши коллеги и практики-ученые за рубежом. Я не могу согласиться с вашим тезисом, что мы на грани балансируем. Мы четко понимаем, что происходит, мы четко понимаем, что нужно сделать, чтобы не пришлось принимать каких-то иных мер. Из того, что нужно сделать, — нужно соблюдать все то, что наработано. Мы ведь за прошедший период наработали огромное количество знаний, опыта. Мы совсем не в той точке знаний, в которой были даже еще три месяца назад. Я бы сказала, что обретение знаний по новому коронавирусу идет в геометрической прогрессии. Нам еще очень многое нужно сделать, но сейчас мы понимаем важные вещи. Мы понимаем эпидемиологию распространения вируса и мы знаем те мероприятия, которые нужно предпринять, чтобы прекратить его распространение.

Прекрасно понимаю, что люди от всего этого устали. Но важно преодолеть усталость. Нужно мобилизоваться и делать ровно так, как предписывает наработанный опыт. Это совсем не сложно. Может быть, не удобно, может быть, не комфортно, но если этого не делать, вот тогда мы можем достаточно быстро прийти к точке, когда мы начнем балансировать.

Сегодня муниципалитеты, региональные штабы по контролю за распространением коронавируса поменяли позицию, взяли чуть более жесткий тон и требуют, чтобы люди носили маски — в транспорте, в местах скопления, в магазинах и т.д. Вот такая новая нормальность. Я это определение впервые озвучила в феврале, и сейчас понимаю, что да, мы не ошиблись тогда — это действительно новая нормальность. Можно жить, можно жить хорошо, не снижая качества жизни, соблюдая несложные правила. В целом ряде вузов проводятся конкурсы по ношению масок. Таким образом, студенты вовлекаются в ту необходимость, которая сегодня есть. Мы поменялись, мы поменяли свой уровень знаний. И главное реализовать эти знания с тем, чтобы не болеть. А переболеть всем не нужно. Надо сделать все, чтобы не заболеть. Потому что мы не знаем отдаленных последствий вируса. Мы сегодня не знаем, как он будет влиять на следующее поколение. Еще не родились те дети, которые зачаты от переболевших родителей. Мы не знаем, насколько здоровыми они родятся. Поэтому сегодня главная задача для каждого — не переболеть, а не заболеть. Вот это очень важно, чтобы это каждый услышал.

— Какой должен быть порог заболеваемости, чтобы принималось решение о дистанте для школьников? И есть ли статистика по болеющим учителям?

— Прекрасный вопрос. У нас уже давно сложившаяся практика, которая используется каждый год. Ей пользуются теперь многие наши коллеги на Западе. Когда приходит сезон ОРВИ, да еще присоединяется грипп, у нас работает алгоритм прерывания эпидпроцесса в школе. Мы переводим какой-то класс, иногда и всю школу, на дистанционное образование. Если в классе отсутствуют двадцать процентов учеников и больше в связи с тем, что у них ОРВИ, директор школы вправе принять решение о том, что класс переводится на дистанционное обучение. Больше ничьих распоряжений не требуется.

Хочу подчеркнуть, что когда в 2016 году мы активно стали использовать такой алгоритм, еще не было такого понятия, как дистанционное образование. Просто закрывались классы, отпускали детей домой и т.д. За небольшие четыре года образование научилось не останавливать процесс обучения, а переводить детей на дистанционное обучение. Весна этого года обеспечила невероятные прорывы в этом направлении. Дети все равно учатся, они получают знания, общаются друг с другом, но они находятся дома.

Ковид — это тоже респираторное заболевание, но мы его только изучаем. Поэтому если в классе есть несколько заболевших, то уже возможно переводить класс на дистант. Но это не основание для того, чтобы прерывать процесс во всей школе. В каждом конкретном случае принимаются индивидуальные меры. Здесь уже санитарные врачи в субъектах решение принимают.

Учителя, кстати, ковидом болеют редко. Больше всего заболевших в сентябре — это офисные работники. Это люди, которые все лето были на дистанте, и в отпусках, а сегодня они собрались и только осваивают новые правила социального поведения.

Очень небольшой рост заболеваемости был среди медицинских работников. Учителей должным образом защищают маски, которые они должны носить, когда они общаются друг с другом. На сегодняшний день у нас практически нет случаев, когда бы учитель заразился от ребенка.

— А что сейчас опасней — ездить каждый день в метро или взять отпуск и отправиться с ребенком на юг? И что вы посоветуете людям, которые уже сейчас начали планировать свой отдых в новогодние каникулы?

— Сомневаюсь, что будет правильным решением ехать с ребенком на юг. Это тоже транспорт, это тоже перелеты. Сезонный подъем сегодня идет во всем мире. И в России. Мы это с вами отмечаем, видим по цифрам. Наверное, провести это время с ребенком дома или есть возможность где-то на даче на свежем воздухе, это было бы лучшим вариантом. И даже если вы вынуждены ехать куда-то в транспорте сами или с ребенком, обязательно нужна маска, которую вы на себя и на ребенка надели по всем правилам, и которую вы снимаете тогда, когда нужно. И снимаете так, как нужно, чтобы не доставить риска ни себе, ни своему ребенку, ни окружающим. Вот это очень важно.

Что касается новогодних праздников. Разные страны оценивают новый туристический сезон по-разному. В этом году опыт России по внутреннему туризму, по внутренним перемещениям был невероятно удачным. Я думаю, что им можно будет воспользоваться. Очевидность эпидситуации будет понятна чуть-чуть попозже.