Алексей Томтосов: Порой меня упрекали за излишнюю активность

12:00, 12 октября 2017
Текст:
Читайте нас на
Дзен
afisha.png

Сегодня наш собеседник — человек удивительной судьбы. Характер, помноженный на знания, позволил ему сделать не только успешную карьеру во власти, но и заслужить уважение якутян. При этом его всегда отличают самостоятельность суждений и активная жизненная позиция.


Алексей Томтосов является известным специалистом по современной политологии, членом ряда экспертных советов Института США и Канады Российской академии наук, федеральных комиссий по этнополитологии, национальным вопросами федеративным отношениям. Он — один из основателей Московской общины «Якутский Дом», призванной содействовать социально-экономическому и культурному развитию Якутии и сотрудничеству с государственными органами Москвы. Сейчас Алексей Александрович – советник ректора Северо-Восточного федерального университета.

Космополит и комсомолец

— Алексей Александрович, примите поздравления с 75-летием. Начнем разговор с биографии. Вы стали участником процессов, изменивших современную историю Якутии. С чего все начиналось?

— Я бы не сказал, что был участником, а скорее очевидцем этих событий. Мое формирование как человека в межнациональном обществе началось еще в детстве. Я родился в поселке Аллах-Юнь Усть-Майского района Якутии. Это была территория ГУЛАГа. Коренного населения было, наверное, менее двух процентов. Были корейцы, переселенцы из Прибалтики, Западной Украины и даже сосланные бывшие белогвардейцы — очень образованные люди, хотя и морально угнетенные, лишенные всяких прав.

Я помню, когда отмечали какой-то революционный праздник, в президиум некого было посадить. В таких случаях обычно приглашали моего отца — неграмотного, беспартийного, бывшего колхозника, принятого на прииск по оргнабору. Он был из числа немногих, кто обладал правами свободных граждан.

Поэтому еще с детства у меня сложились исключительно терпимое отношение ко всем нациям и интерес к их культуре.

— Как и у многих представителей вашего поколения, стартом в жизни стал комсомол?

— В 1961 году я был призван в армию. Служил в Приморье на Тихоокеанском флоте в береговой службе и был одним из немногих, кто имел среднее образование, окончив десять классов Усть-Майской школы. В армии прошел путь от писаря до секретаря комсомольской организации. Мне повезло, что тогда еще служили те, кто прошел войну. Это был совершенно иной климат.

Затем, будучи студентом ЯГУ, мне очень пригодился армейский опыт общения с боевыми офицерами. Менталитет был уже другой — не как у простого парня из Усть-Маи. Мог задать любой вопрос профессору, декану.

Университетский старт

— Как складывалась учеба в вузе?

— На втором курсе, в 23 года, стал секретарем комитета комсомола университета, членом парткома и ученого совета. Был в курсе всех событий, принимал участие в обсуждении различных вопросов — начиная от порядка в общежитиях до тематических планов научных исследований. Порой меня упрекали за излишнюю активность на собраниях, за критику.

Аналогично сложилась учеба в аспирантуре Ленинградского университета, куда поступил в 1968 году и где тоже познакомился с очень интересными и уважаемыми людьми. По окончании в 1971 году защитил кандидатскую диссертацию по теме «Общественно-политическая деятельность Мартина Лютера Кинга».

— С чего началась ваша карьера?

— Период учебы в аспирантуре совпал по времени с моим последующим назначением. Тогда в Ленинград приехал первый секретарь ЦК ВЛКСМ Евгений Тяжельников. После моего выступления на университетской конференции он с похвалой говорит: «Вот был недавно у вас в Узбекистане». Отвечаю ему: «Я не узбек, я якут».

И когда Гаврил Чиряев (1-й секретарь Якутского обкома КПСС) поехал в Москву обсуждать вопрос о назначении первого секретаря Якутского обкома ВЛКСМ, в разговоре с ним Тяжельников вспомнил меня, предложив мою кандидатуру.

— Как дальше складывались события?

— Потом работал заведующим отделом культуры в обкоме партии, первым секретарем Ленинского райкома. В 1985 году я отказался возглавить Институт языка, литературы, истории Сибирского отделения Академии наук СССР. Тогда у меня уже был опыт партийной работы, и это предложение воспринял как издевательство. Так что были моменты, когда я был нежеланным человеком в обкоме партии. Спустя время стал заведующим идеологическим отделом обкома КПСС.

Затем в 1990 году перешел на работу в отдел ЦК КПСС. Потом, в середине 90-х, пригласили заместителем министра национальной политики РФ. Так что в Москву меня звали они сами.

Комсомольская работа стала для меня своеобразным стартом в жизни. Но прежде всего я всегда был представителем своего народа и должен был достойно представлять родную республику. В этом плане, считаю, ко мне вопросов не должно быть.

О национальной идеологии и языках

— Вы много лет курировали вопросы национальной политики. Как оцениваете положение народов в советский период?

— Советский Союз являлся политической федерацией. Это было задачей того исторического периода. Но СССР распался еще и потому, что страна включилась в гонку вооружений и при этом не решались социальные вопросы. Как сказал Даниил Гранин: «У нас история настолько странная, что мы ничего не умеем делать без человека. Мы делаем все против него». В этом заключалась имперская ментальность.

Я думаю, что национальная политика еще глубоко не осмыслена. В советское время надеялись на идеологию. Если бы СССР продержался еще пятьдесят лет, то все народы бы стали советскими, или русскоязычными. Это было бы население без всяких культурных ценностей и традиций. Жили бы по моральному кодексу строителя коммунизма.

— Сегодня возникают проблемы и в языковой политике.

— Сегодняшняя попытка ограничить преподавание национальных языков мне кажется одним из самых неправильных подходов.
Русский язык, как государственный, должен быть обязательным для всех школ и на очень высоком уровне. Но не надо возвышать его роль за счет ограничения родных языков — это глупейшая ошибка.

Все культуры народов СССР и России вышли на мировой уровень через переводы, инсценировки и так далее. Взять, к примеру, произведения Олжаса Сулейменова, Чингиза Айтматова, Расула Гамзатова. И эту традицию надо возродить.

— Как вы при этом относитесь к преподаванию школьных дисциплин на родных языках?

— Считаю перевод сферы образования исключительно на родной язык абсолютно неправильной тенденцией. Пусть изучают якутский язык, но мое убеждение — математику, физику, химию преподавать на якутском языке — это лишняя трата времени. Литературу — пожалуйста.

Инструментарий научного познания — это русский и английский языки. Например, в Казани на филологическом факультете университета есть переводческое отделение. Там эти два языка изучают четыре года. А у нас всего один семестр. Это неправильно и вопрос очень серьезный.

Идеи для вуза

— Сегодня вы советник ректора Северо-Восточного федерального университета. Какие задачи ставите перед собой?

— Сейчас надо выходить на совершенно другой уровень. Задача стоит не догнать, а успеть. Я, как советник ректора, буду помогать вписаться в новые направления научно-образовательных тенденций. Если сделать это вовремя, то можно решить самые сложные проблемы.

Например, американец Ричарда Талера, получивший в этом году Нобелевскую премию за исследования в области поведенческой экономики или по-другому говоря экономики человеческого капитала. У нас этим направлением еще не занимаются.

Еще у меня есть идея — у нас плохо обстоят дела с социально-гуманитарной географией. Надо создавать кластеры. Например, аграрное образование организовать в Олекминском районе. Есть и другие возможности, которые нужно реализовывать, используя весь арсенал современных технологий.


+1
0
+1
0
+1
0
+1
0
+1
0
+1
0
+1
0
29 марта 29.03
  • -14°
  • $ 92,26
  • 99,71

Сообщить об опечатке

Текст, который будет отправлен нашим редакторам: